Книга Энчантра, страница 48 – Кейли Смит

— Сколько сейчас? — спросила она.

— Полпятого, — ответила Эллин, почесывая своего фамильяра за пушистыми белыми ушами, и комната наполнилась урчанием кошки.

— Я проспала больше двенадцати часов? — изумлённо переспросила Женевьева. — Почему Роуин меня не разбудил?

— Он настаивал, чтобы ты отдохнула. Сказал, что тебе, как смертной, это нужнее. Если честно, я удивлена, что ты не проснулась, когда приехал оркестр, и Севин с Ковином решили присвоить себе их трубы.

— Они что, трубачи? — удивилась Женевьева.

— Нет.

Женевьева невольно улыбнулась.

— Часть меня надеется, что ты действительно протянешь дольше первого раунда, хотя бы чтобы мне не пришлось снова остаться с этими идиотами, — проворчала Эллин.

— До слёз тронута, — с сухой иронией отозвалась Женевьева.

Эллин лишь усмехнулась, поднимая руку и делая широкое движение в воздухе. Женевьева наблюдала с восхищением, как свечи в канделябраходна за другой вспыхивают, и по коже пробежала дрожь — как статическое электричество. Почти как тогда, когда Роуин впервые открыл двери Энчантры.

— Огонь? — спросила Женевьева. — Все вы умеете так?

— Свет, — поправила Эллин. — И нет. Я единственная Светлая Тень в семье.

Женевьева запомнила это про себя.

— А Роуин тогда кто?.. — начала она.

— Роуин, Уэллс и Реми — Тени, — сообщила Эллин, сделав небрежный жест рукой, словно тема была слишком скучной, чтобы тратить на неё время. Но Женевьева мысленно ругала себя за то, что до сих пор так мало узнала о каждом из них. — Поскольку у каждого из нас может проявиться разная демоническая наследственность, сила Теней редко бывает одинаковой. Ладно, пора начинать собираться. Маскарад начинается через полтора часа. Роуин попросил, чтобы я помогла тебе одеться, пока он и остальные помогают отцу подготовиться к приёму гостей. Но вообще-то мне и самой нужно привести себя в порядок, знаешь ли.

Женевьева уже хотела спросить, зачем Эллин нужна её помощь, как вдруг увидела платье, развешенное на дверце спальни. Оно было самым роскошным из всех, что ей когда-либо доводилось видеть — даже свадебное не шло с ним в сравнение, а уж балам Марди Гра и вовсе не снилось такое великолепие.

Эллин терпеливо ждала, пока Женевьева сбросит с себя всё до нижнего белья, а потом помогла ей влезть в платье. Корсаж из чистого золотого шелка, усиленный косточками, соблазнительно сужался к талии, подчёркивая изгибы, прежде чем перейти в многослойную воздушную юбку. Эллин затянула шнуровку на спине так туго, что Женевьеве стало трудно дышать, но результат стоил каждого вдоха — квадратный вырез смело обнажал её пышную грудь. Толстые лямки корсета завязывались бантиками на плечах — деталь, которая ей особенно понравилась. Но настоящей жемчужиной платья было вышитое вручную анатомическое сердце из сверкающих бриллиантов и жемчужин.

От его центра расходились каплевидные чёрные камни, словно сердце разрывалось, разбрызгивая вокруг тысячу капель мерцающей чёрной крови. Женевьева сделала круг, проверяя, как легко двигается юбка. Лёгкость — как у воздуха.

— Он был прав. Тебе действительно идёт золото, — заметила Эллин без лишних эмоций, отступив на шаг, чтобы окинуть платье взглядом.

Женевьева уже собиралась спросить, кто этот «он»,но Эллин не дала ей времени — перешла к следующей теме: