Книга Энчантра, страница 24 – Кейли Смит

Оттуда на неё смотрела она же, но с глазами цвета фиалки и жуткой, неестественно широкой улыбкой.

Какое милое маленькое создание попалось мне сегодня, — прозвучало в голове.

Женевьева отшатнулась, пока спиной не врезалась в стену. Комната была слишком тесной, чтобы отступить дальше. Голос звучал не снаружи — внутри. Она слышала такое лишь однажды. В Фантазме. У Дьявола по имени Синклер.

— Кто ты? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал. Её взгляд не отрывался от неестественного отражения в зеркале.

Некоторые зовут меня хозяином дома. Другие — Ноксом. Выбирай, как удобнее. А ты, прелесть, как зовёшься?..

Женевьева засмеялась. Ну уж нет. Ни за что она не назовёт своё имя Дьяволу.

Ну же, можешь сказать—

Резкий стук разрезал воздух.

— Женевьева, открой дверь, — донёсся до неё голос, слишком знакомый и слишком раздражённый.

Роуин.

Как бы ни бесила её его манера командовать, сейчас она была вполне не против оказаться в его обществе. Женевьева повернула замок — но в тот же миг он щёлкнул обратно.

Пусть подождёт, милая. Я с тобой ещё не закончил.

Женевьева попыталась крикнуть, позвать Роуина — но ни звука не сорвалось с её губ.

Она обернулась к зеркалу — и в тот же миг из его поверхности вырвались сверкающие фиолетовые нити и обвились вокруг её запястий. Женевьева дёрнулась — но чем сильнее она вырывалась, тем крепче сжимались нити, таща её вперёд.

Грудь врезалась в край раковины — она зашипела от боли.

Перестань сопротивляться, и всё будет гораздо легче.

Очередной рывок едване вывихнул ей плечи, и Женевьева прошипела:

— Ладно! — процедила она сквозь зубы и сама полезла на мраморную столешницу.

Зеркало перед ней запульсировало, затрепетало, словно водная гладь, и — поглотило её. Стало тихо. Необычно тихо.

Она оказалась в точной копии той же комнаты — только зеркальной. Нити на запястьях остались, но теперь они тянулись к двери и уводили в другую часть этого перевёрнутого мира.

Ищи меня, милая.

Женевьева спрыгнула с раковины и рванула за нитями, бежала сквозь перевёрнутый коридор, фойе — и, что странно, здесь всё было ярче, свежее, без пыли. Без криков, без фамилии Сильвер. Только звенящая тишина.

Когда она распахнула парадную дверь, сердце ухнуло.

Перед ней раскинулся лабиринт. Но не тот, что она помнила. Его стены были увиты цветущими розами — фуксия, румяные, лавандовые. Над головой сияло солнце, воздух был тёплым и звенел весной. Ни намёка на снег. Ни холода.

Она сняла перчатки — те самые, розовые, меховые, любимые — и сунула их в карман.

Как во сне, она шагнула в лабиринт. Фиолетовые нити теперь не тянули, а вели. Нежно.

Шаг за шагом, поворот за поворотом, пока перед ней не открылся центр. Чёрно-белая плитка, точно такая же, как в фойе. Вокруг — узкий ободок травы. А в середине — фонтан. Серебристый, изящный. Вода струилась из пастей… животных. Тех самых, что были на портретах.

И тут воздух завибрировал. Появился клуб фиолетового дыма. Из него — вышла она сама. Та, что была в зеркале. С фиолетовыми глазами. В чёрно-фиолетовом платье. Слишком похожем на траурное.

— Привет, милая, — прохрипел двойник голосом Нокса.

Женевьева зашипела:

— Что это за чёртова игра? Почему ты выглядишь как я?

— Я? Как ты? — удивлённо подняла брови её копия. — Вот это интересно.

Нокс начал кружить вокруг, как хищник. Глаза его пожирали каждый дюйм её тела.