Книга Энчантра, страница 27 – Кейли Смит

— Чёрт, — выдохнула она, остановившись и пытаясь собраться. Но сосредоточиться было невозможно — слишком много страха, слишком мало сил. Кто-то приближался. Она сама себя загнала в ловушку.

Кто-то крикнул за спиной — и Женевьева снова рванула с места. Она судорожно прикидывала, где оказалась: десятифутовые стены не позволяли определить, как глубоко она забралась. По крайней мере, сейчас изгородь оставалась на месте, не сдвигалась,как в зеркальной версии лабиринта. Так что она начала гадать: налево у первого поворота, направо у второго… Каждый второй разворот упирался в тупик. На очередном повороте она слишком резко свернула и почувствовала, как шипы пронзили ткань её накидки и кожу под ней.

— Похоже, было больно, — раздался голос из темноты.

Женевьева вздрогнула, останавливаясь с учащённым дыханием. Она не видела его, но знала — он рядом.

— Не приближайся, — прошипела она.

Роуин склонил голову, его руки были глубоко засунуты в карманы, а глаза — ярко светились в лунном свете.

— Севин был прав. Ты действительно похожа на беспомощного кролика.

Она фыркнула, обиженно. Он сделал шаг вперёд.

— Тебя тут сожрут, — продолжил он. — Но, думаю, зрители получат удовольствие. Ты, может, даже обгонишь Севина в голосовании за Любимчика. Если, конечно, доживёшь.

— О чём, чёрт возьми, ты говоришь?

— Я бы предпочёл, чтобы ты не пугал мою невесту, Реми, — раздался глубокий голос за её спиной.

Женевьева обернулась — и увидела Роуина. Ещё одного. Один стоял перед ней. Второй — за ней. Она переводила взгляд с одного на другого в изумлении.

— Да вы издеваетесь… Вас двое?

— Наши враги тоже были разочарованы, — пожал плечами Реми.

— Уходи, — приказал Роуин брату. — Отец хочет, чтобы ты помог Севину и Эллин подготовиться к церемонии. Он с Ноксом в кабинете обсуждают обновление приглашений на бал. Можешь присоединиться.

— Как будто мне не плевать, — бросил Реми. — Не вижу смысла помогать тебе готовить церемонию, которая освободит тебя, в то время как мы навеки застряли с Ноксом.

В его голосе слышалась горечь. Но не завистливая. Это было куда сложнее — как злость на близкого человека, который получил то, чего ты тоже хотел. Как боль от того, что рад за него, но не можешь не желать это себе. Женевьева знала это чувство слишком хорошо. Оно разделяло её и Офелию с детства. И только когда она поняла, что сестра вовсе не мечтала быть избранницей, ей удалось простить.

— Поговорим потом, — сказал Роуин.

— Когда? — Реми шагнул вперёд. — В следующий раз, когда решишь заглянуть к нам в Ад? Или напишешь письмо, как двадцать лет назад?

— И я думала, что моя семья — чемпионы по драме, — буркнула Женевьева себе под нос.

Роуин метнул в неё раздражённый взгляд.

Реми горькоусмехнулся:

— Надеюсь, она именно та, кого ты заслуживаешь.

А затем исчез, растворившись в тенях.

— Ты совсем не знаешь, когда стоит заткнуться, да? — прорычал Роуин.

— У меня с этим всегда были проблемы, — согласилась она.

Двумя шагами он оказался прямо перед ней, заставив отступить, пока её спина не уткнулась в колючие ветви.

— С этого момента ты либо на моей стороне, либо у меня на пути, — каждое слово он произносил медленно, с нажимом. Их тела почти касались, и Женевьева могла поклясться, что чувствует его сердцебиение. — Ты понятия не имеешь, чем я рискую, чтобы спасти твою задницу. Нокс появился сразу после того, как ты сбежала, и сейчас говорит с моим отцом. Но в любую секунду он может быть здесь. Даже этот разговор — риск.