Книга Безрассудная, страница 122 – Лорен Робертс

Я медленно киваю, немного приподнимаясь, когда заканчиваю промывать рану.

— Оставаться в Илии — это был твой способ контролировать ситуацию. Это было твое решение, в отличие от всего остального в твоей жизни.

Она тихо смеется:

— Ты — последний человек, от которого я ожидала понимания.

Я пожимаю плечами:

— Если ты забыла, я тоже не выбирал выпавшую мне судьбу. Так что я тоже нашел свои способы почувствовать контроль.

— Например? — тихо спрашивает она.

— Например, никогда больше не отнимать жизнь у ребенка. Я изгонял Обычных детей вместе с их семьями и врал своему отцу. — я едва заметно улыбаюсь. — Это был мой маленький бунт против короля. В Доре я даже столкнулся с маленькой девочкой, которую изгнал, и она пересекла Скорчи со своей семьей. Эбигейл — та, кто привела меня к тебе.

— Значит, я должна поблагодарить Эбигейл за твое появление на ринге? — Она пытается скрыть улыбку, и это выглядит очаровательно.

— Кто-то должен был усмирить тебя, Тень.

— О, так вот что ты сделал? — Ее улыбка — воплощение солнечного света: теплая, яркая и ослепительная. — Потому что я помню, как надрала тебе зад. Как и всегда.

— Это мило, Грэй. Продолжай убеждать себя в этом. — Она качает головой. — Садись.

— Вежливо, — улыбаюсь я ей так, как она терпеть не может. — Как и всегда.

Ее взгляд заставляет меня усмехнуться, когда я медленно поднимаюсь с громким вздохом. Она снова рвет ткань зубами, отделяя длинную полоску от юбки. Затем осторожно приближается, обхватывая меня руками, ее лицо оказывается совсем близко. Она аккуратно пропускаетткань вокруг моей спины, обматывая ее вокруг живота несколько раз, прежде чем завязать.

— Вот, — тихо говорит она, изучая свою работу. — Теперь мне не придется беспокоиться о том, что ты станешь обузой.

Лошадь, стоящая в нескольких футах от нас, издает тихое фырканье, отвлекая меня от нее и напоминая, где мы находимся.

— Она готова к пути, — говорю я.

— Ну, хоть кто-то из нас, — бормочет она, прежде чем встать на ноги и распутать цепь у своих ног.

Я следую за ней, сворачивая спальные мешки и запихивая их в рюкзак. Поигрывая поводьями, обмотанными вокруг камня, я даю лошади яблоко, которое та с удовольствием жует.

— Ты готова? — говорю через плечо, когда Пэйдин закидывает рюкзак на спину.

— Нет, мне нужно пописать, — отвечает она равнодушно.

Я тяжело вздыхаю, уже зная, что она скажет дальше.

— Ты знаешь правила, Эйзер.

Я прислоняюсь лбом к лошади.

— Не понимаю, зачем ты настаиваешь на этом…

— Уши заткнул?

Сделав глубокий вдох, я закрываю уши руками.

— Да, — скорее всего, кричу я, — хотя все еще не понимаю зачем.

Она громко отвечает:

— Продолжай говорить!

— Знаешь, — начинаю я, повышая голос, — я тоже писаю. Не понимаю, почему я каждый раз должен затыкать уши и кричать.

— Конечно, не понимаешь, — она внезапно оказывается у меня за спиной. Я опускаю руки и поворачиваюсь к ней лицом. — Ты ведь мужчина.

Я моргаю, обдумывая, хочу ли знать, что она имела в виду. Она медленно подходит к лошади, неуверенно протягивая руку, чтобы погладить ее гриву. Решительные голубые глаза смотрят на меня поверх плеча.

— Научи меня ездить на этой штуке.

Глава тридцать седьмая

Китт

Свет проникает через окна, расположенные вдоль каждого богато украшенного коридора.

Я едва не вздрагиваю от его яркости, поскольку ранее был заперт в темнице, также называемой кабинетом. Изумрудный ковер заглушает мои шаги, а каждый Гвардеец изо всех сил старается не смотреть на меня.