Книга Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника, страница 54 – Кира Рамис

— Доброе утро, Егор! Ранняя пташка, — из-за прилавка появился высокий, худощавый мужчина с вытянутым лицом и цепкими, быстрыми глазами торговца. Он потирал длинные, бледные пальцы. — Я только ставни снимать собрался. За зерном?

— Доброго здоровья, Сидор Карпович, — кивнул Егор. — Нет, сегодня по семейным делам. А к тебе привёл соседку. Желает сахар продать. Хороший, белый. Если подойдёт — не обидь.

— Сахар? — брови лавочника поползли вверх. Он бросил взгляд вглубь лавки, где на полке ровными пирамидами лежали знакомые всем желтовато-коричневые сахарные головы. Покупать ещё он не планировал, но и охотника, который изредка поставлял ему отменную дичь по сходной цене, обижать не хотелось.

Дело в том, что дичь в городе ценилась куда выше мяса домашнего скота. Считалось, что она не только вкуснее, но и даёт настоящую, звериную силу. Жир и печень кабана почитались за целебные свойства, а мясо медведя, чьи кости, истёртые в порошок, знахари применяли для заживления ран и сращения переломов, было деликатесом, доступным лишь самым знатным домам. То же самое можно было сказать о лосе и косуле. Охотников, особенно таких метких, как Егор, старались не злить, а привечать.

— Вы не подумайте, сахар очень качественный, — видя затянувшуюся паузу, вступила Марина, её голос прозвучал чуть громче, чем она хотела. Девушка потянулась к мешку, который Егор поставил на прилавок. — Сладкий, чистый.

— Ну-ка, показывайте ваше сокровище, — лавочник снисходительно улыбнулся, но в его глазах вспыхнул профессиональный интерес. — Если всё правда, как говорите, цена будет честной.

Он ловко развязал грубые завязки мешка, отогнул край и замер. Его брови поползли вверх от неподдельного изумления. Внутри лежала не привычная твёрдая голова, а россыпь ослепительно-белых, мелких, словно измельчённый алмаз, кристаллов.Такой чистоты сахара Сидор Карпович не видел никогда. Обычный сахар-сырец всегда имел оттенок — от золотистого до грязно-коричневого, и в нём чувствовался привкус патоки.

Взяв чайную ложку, лавочник аккуратно зачерпнул щепотку, отправил в рот и на мгновение прикрыл глаза, вслушиваясь во вкус.

— Да… — выдохнул он. — Чувствуется, перегоняли не раз, не два… Ни намёка на карамель. Правда, сладости чуть поменьше… Беру всё.

— Подождите, я продам четырнадцать килограмм, совершенно забыла, что один мне нужно оставить для выпечки, — прервала мужчину Марина, она ещё дома думала взять из последнего мешка сахар, но впопыхах забыла.

— Ой, матушка, зачем такой сахар на кухню переводить? — лавочник закатил глаза, изображая сердечную боль. — Я у тебя его весь выкуплю, а взамен дам два кило отменной сахарной головы, бери — не пожалеешь!

Но Марина стояла на своём.

Мужчина прекрасно знал цену этому сахару, он был чистый, пусть и менее сладкий, но без вкусовых фруктовых или карамельных привкусов. Такой сахар не стыдно было поставить к королевскому двору. Он был идеален для изысканных десертов, для стола богачей, которые ценили не только сладость, но и безупречный вид. Если тёмный сахар могли купить по праздникам бедные, грамм сто не более, то среднего качества для зажиточного населения сахар доходил по цене до серебряного за голову. За принесённый Мариной сахар лавочник надеялся получить не менее пятидесяти серебряных. Он знал дома, где его могут позволить себе.