Книга Хозяйка маленького счастья, или Любимая для охотника, страница 102 – Кира Рамис

«Чего я боюсь? — попыталась она урезонить себя, прислонившись лбом к прохладному косяку. — Пусть показывает хоть кому. Кто поверит, что это мое? Сочтут за бред или диковинную подделку».

Но в глубине души шевелилась червячком иная мысль:

«А если не станет показывать, а начнет шантажировать? Каринка не дура. Она попробовалату тушенку… Поняла, что мука у меня непростая…»

— Марина, ты чего замерла, родная, — Егор приобнял жену за плечи.

— Мне нужно будет с тобой поговорить, Егор, — она посмотрела в родные глаза мужа и немного успокоилась. Он лишь крепче обнял ее и кивнул. Не сейчас. Здесь не место.

— Как это так? Куриц продала, вот ведь Карина, — взмахнула руками Аля, заглядывая в курятник. — Такие хорошие курицы были, так хорошо неслись. Мы бы за ними присмотрели. Вот же беда… Теперь придётся покупать яйца.

— Мы можем купить несушек, земля в сторону деревни моя, если хотите, и огород там разобьём, места хватит, всё вплоть до первого деревенского дома принадлежит мне. Выкупил за недорого, — предложил Егор.

— Ух ты! Марина, а может, и уточек заведём? Мы с Сеней их на речку будем гонять, — предложила девочка. Её улыбка была так заразительна, что Марина улыбнулась в ответ.

Пока две сестры и брат боролись с сорняками, Егор взялся за хозяйство: подтянул сорванные петли на двери, врезал новый крепкий замок, а потом долго и обстоятельно «беседовал» с Громом, обходя с ним каждый уголок участка. Псу временно отвели место у сарая, оставив старенькую дверь открытой, прицепив его цепь к длинной, туго натянутой проволоке вдоль забора. Хитрость была проста: для вида — надежно, но стоит Грому всерьез рвануться — и цепь освободится, давая псу полную волю.

— Вот тут ценные красные, острые перцы, — Марина подвела мужа к маленьким всходам. — Гром не потопчет?

— Нет, я с ним провел беседу. Он умный, всё учтёт, — заверил Егор.

Дни полетели за днями. Марина растворялась в заботах: полола, сеяла, ухаживала за новыми ростками, каждый вечер, возвращаясь под надежную сень охотничьего дома. Но тяжелый груз секрета, усугубленный кражей Карины, не давал покоя. Слова застревали в горле каждый раз, когда она ловила на себе открытый, доверчивый взгляд мужа.

Пока в одну прекрасную ночь не попала в свой подвал.

— Что это такое? — раздался рядом голос, и девушка поняла, что держит за руку Егора.

— Егорушка, не удивляйся… То есть удивляйся, но делай это быстро! — голос Марины, обычно такой мягкий, прозвучал с непривычной стальной ноткой, она выпустила руку мужа, заставшего в немом изумлении и быстро побежала к скоплению странных, ярких сумок в углу. — Я не волшебница, мы не воруем, всё это — мои личные запасы! Егор! — прикрикнула она. — Быстрее, через десять минут мы вернёмся в спальню. Набирай.

Она металась, как птица в клетке, хватая с полок невиданные сокровища: прозрачные бутыли с золотистой жидкостью, плотные мешки, маленькие цветные банки с немыслимыми рисунками.

— Осторожнее со стеклом, — через десять минут, Марина сидела на сундуке, на её коленях лежали: сахар, мука, масло.

Егор же стоял рядом, обвешанный набитыми до отказа сумками, как елка игрушками и держал жену за руку.

— На всякий случай, — прошептала она, и в её голосе впервые прорвалась беззащитная дрожь. — Вдруг… вдруг я уйду одна.