Онлайн книга «И оживут слова»
|
Тот собрал стружки, ссыпал их на загнетку и, отряхнув руки, оглядел сперва пол, а потом посмотрел на Всемилу. Всемила отвернулась: не хотела она, чтобы он на нее смотрел. Не нравился ей его взгляд. Она подняла голову и посмотрела на наличник над дверью. Оказывается, там был узор. Пока еще не законченный, но уже было понятно, каким он будет. Отчего-то Всемиле захотелось дотронуться до изгибов. – Что это за узор? – Хванский, – коротко ответил чужак. – И Радим позволил его опочивальню чужими узорами портить? Ждала, что хванец разозлится, но он спокойно ответил: – Позволил. – А сделай такой же перед моими покоями! – решила Всемила, круто повернувшись к хванцу. Тот смотрел так, как порой смотрел на нее Радим. Еще не укор, но вот-вот… – На твои не стану. – Не станешь? – сощурилась Всемила. – А если Радим прикажет? – Даже если Радим попросит – не стану. В узорах сила – тебе такой нельзя. – Сила? – расхохоталась Всемила. – Я уж выросла из небылиц, хванец! Или ты так не думаешь? – Думай как знаешь, – спокойно ответил он и направился к двери. – А почему мне нельзя? – спросила Всемила не столько из любопытства, сколько для того, чтобы задержать его здесь. Когда еще случай выпадет? – Он для… – хванец помялся, словно не зная, как продолжить, – для мужних жен. – То есть коль без мужа, так нельзя? – Нет. – А если я себе такой на платье вышью? Хванец сощурился, словно целился. – Не нужно. – А если? – Это будет просто узор – точно повторить не сможешь, – коротко улыбнулся он. – А если смогу? – Если сможешь, беду можешь накликать. – Так уж и беду? – Всемила, я не просто так говорю, – голос у хванца звучал примирительно, словно он с дитем неразумным разговаривал. Всемилу даже зло взяло. – Не нужно. А то мне Радиму сказать придется. – Ах, так?! Радиму сказать, значит? – недобро улыбнулась Всемила, передразнивая его глупый выговор. Неприятно он слова произносил – будто песню пел. – А если я Радиму расскажу? – Про что? – снова прищурился хванец. – Не знаю. Хотя бы, что приставал ты ко мне, прямо здесь? Как думаешь, слушать он тебя после этого станет? Хванец замер, точно ему ноги к полу копьями прибили, и смотрел так, будто только и ждал, что Всемила скажет, дескать пошутила. И хоть ничего такого она бы не сделала, успокаивать его не хотелось. Пусть знает свое место. – Радим… – хванец закашлялся, словно голос его разом подвел. Оказалось, легко с него спесь сбить. Это только при Радиме он такой – сильный да все знающий, так что Радим как в русалочьи сети попал, слушает его, едва рот не раскрыв. А дошло до дела – вон аж краска с лица сошла. – Радим – побратим мой. Он знает, что я бы никогда… – Знает? Он тебя сколько знает? Даже года нет. – Зачем ты так? – А затем! – разозлилась Всемила из-за того, что все шло не так. – Побратим? Какой ты побратим?! Не знаю, чем ты там Радима так привязал, да только пустое это все. Ну что ты так смотришь? Хванец и впрямь смотрел так, будто увидел перед собой раздавленного жука. Да кто он такой, чтобы вообще смотреть вот так! – Если меня уколоть хочешь, так мне без разницы. А Радиму обидно будет. – А ты о Радиме печешься? – Сама знаешь, что да. – Ничего я не знаю. Ты же молчишь. В гости только при Радиме и заходишь! – Я вижу, что не люб, к чему лишний раз ходить? – А ты попробуй! Может, расскажешь что о себе, так иначе все пойдет, – уже спокойней сказала Всемила, хоть и знала: не даст она теперь хванцу спуску – разозлил он ее страшно. – Спрашивай, что хочешь. – У тебя родные есть? – Побрати… – Радима оставь. Я не о нем! – Нет. – А были? – Да. – Где они? – Умерли. – Все? – Да. |