Книга И возродятся боги, страница 124 – Наталья Способина

Он говорил с паузами, явно упрощая речь, чтобы я точно поняла.

– Я не хотел быть старейшиной. Я хотел видеть отца живым. Но была война. Давно. Иногда отец надолго уходил в море. Привозил трофеи, рабов на продажу. Я оставался за него. А потом я упросил взять меня в поход. Брат отца был против. Но отец мне позволил. Это была кровавая война. Я не буду о ней говорить. Отцу приказали напасть на остров. Священный. Отец не хотел.

Я почувствовала, как по спине поползли мурашки. Вот, кажется, и ответ на мой вопрос о том, был ли Грит среди тех, кто убивал на хванском острове.

– Ты понимаешь мои слова? – прищурился Грит.

Я кивнула и сдавленно прошептала:

– Кто ему приказал?

– Ведун. – «Их ведун ввел меняв обряд, но что-то пошло не так». – Потом мы убивали. Много убивали.

Я обхватила себя за плечи, с тоской понимая, что, кажется, история гибели острова хванов не оставит меня никогда. Грит сделал вид, что не замечает моего состояния. Он по-прежнему говорил медленно, но четко и жестко.

– У нас были раненые, были те, кто погиб. Но мы были сильнее. Мой отец был сильнее. Его невозможно было убить. Но его убили.

– Хваны? – спросила я.

– Свой. Заколол копьем со спины. Я видел. Я не мог помешать. Я был ранен.

– Почему? – выдавила я, разом позабыв все другие слова на кварском.

– Ему приказал ведун. А тому – мой дядя, новый старейшина. Ведун приказал бросить тело отца там. Они сняли с него доспех, чтобы его не заметили и не забрали с собой. Меня тоже бросили. Только доспех не сняли. Думали, что я умер. А для верности. – Грит что-то сказал, но я помотала головой, показывая, что не понимаю, и тогда он указал рукой на переплетение шрамов на своем виске.

– Как ты опять… здесь?..

– У нас было четыре лодьи. Халем – один из воинов – увидел меня. Ведуна ранили. Я не знаю как. Уходили спешно. Мне потом рассказали. Халем забрал меня и прятал на своей лодье, пока я не оправился. Четыре седмицы мы шли сюда. Халем, когда понял, что я не умру, собрал тех, кто верен отцу. Они не дали меня убить.

Грит отступил еще на шаг и невесело усмехнулся.

– Здесь мне не поверил никто. Все сказали, что я… – он вновь произнес незнакомое слово и, заметив, что я не понимаю, скорчил безумную рожу. – Грана оплакала сына, но она… вновь была матерью старейшины. Для них все было по-старому. Новый старейшина привез из похода… – Грит произнес какое-то слово и сплюнул. – Та родила ему сына. Но любой, кто имеет голову на плечах, скажет, что сын не его. Боги не дают сыновей тем, кто обрубает ветви своего рода.

Я прижала ладони к вискам. Мне казалось, что моя голова сейчас треснет от попыток разобрать кварскую речь и от свалившейся на меня информации. Грит стоял, скрестив руки на груди, и смотрел на меня ничего не выражающим взглядом. Я же думала о том, что, кажется, на острове хванов произошло сразу несколько трагедий и эхо тех событий звучит до сих пор.

Был ли Грит страшным человеком, способным причинить боль, убить без особых на то оснований? Наверное, был. Был ли он в этомвиноват? Живя в семье медиков, волей-неволей подхватываешь какие-то знания. Так, я помнила, что беспричинная агрессия и перепады настроения, к сожалению, нередко являлись последствиями черепно-мозговых травм. А судя по следам на виске Грита, ему действительно проломили череп. Удивительно было, что он вообще выжил.