Книга Почти 15 лет, страница 97 – Микита Франко

— Я хочу разобраться.

Слава видел боковым зрением, как Макс долго и выжидательно смотрит на него, и ему сделалось не по себе.

— Слава, что происходит? — наконец спросил парень.

Слава боялся этого вопроса больше всего. Опустив джойстик, он изобразил недоумение на лице и повернулся к Максу:

— О чём ты?

— Я не нравлюсь тебе?

В голове бегущей строкой пронеслось всё, что Макс для него сделал, и Слава показательно прыснул:

— Пф-ф, ты из-за этого что ли? — он кивнул на экран телевизора, где квадратный человечек продолжал бежать в неизвестном направлении. — Да это же я так… Ладно, прости, давай.

Слава отложил джойстик и повернулся к Максу, ловя его губы поцелуем быстрее, чем он что-либо ответит. Он чувствовал,как Макс улыбнулся, но, отстранившись, парень всё-таки сказал:

— Если ты не хочешь, давай не…

Он взял Макса за руку и протолкнул её под резинку штанов-алладинов, теплые пальцы несмело коснулись его члена через ткань трусов, и Слава непроизвольно выдохнул. Как и тогда, с Артуром, его тело по-прежнему не подчинялось его воле.

— Хочу, — проговорил он, глядя Максу в глаза. — Чувствуешь?

Макс потянул Славу на себя, и они повалились на мягкие подушки.

Именно с Максом Слава занимался лучшим сексом в своей жизни. Он не чувствовал его, как лучший, но логически сознавал его именно таким: Макс был раскованным, свободным в своих желаниях, открытым к любым обсуждением и готовым пробовать почти всё что угодно. Кроме этого, Максу не нужно было повторять, что всё происходящее — нормально, что его желания — нормальны, что ничего страшного не происходит. Макс не предъявлял ему длинный список сексуальных практик, которые Слава должен забыть, не обсуждать и никогда не припоминать только потому, что они стыдные и унижают достоинство. У Льва этот список делился на подсписки, под названием: «Стыдные и унижают моё достоинство, но мы всё равно будем это делать», «Стыдные и унижают моё достоинство, но иногда можно», «Стыдные и унижают моё достоинство настолько, что никогда и ни при каких обстоятельствах». Стыд был неведом Максу, Лев из стыда состоял, но Слава всё равно скучал по своему мистеру-только-не-смотри-закрой-глаза-выключи-свет. Он был трогательным и забавным в своём смущении, Слава смеялся каждый раз, когда слышал новое условие («Я хочу это попробовать, но потом ты сделаешь вид, что мы этого не пробовали»), и это оказывается было так важно — что они смеялись, потому что если секс не смешной, то зачем им вообще заниматься?

С Максом вот было не смешно. Секс с Максом был похож на бесконечную несмешную шутку, такую несмешную, что даже неловко. Но Макс, конечно, был в этом не виноват. Со Львом они друг друга любили, а это, наверное, тоже чего-то стоило.

Макс шёл рядом, провожая его до дома, и рассказывал про подвисной мост в парке Капилано — мол, отличное место для свиданий, надо как-нибудь съездить. Слава кивал, слушая, а у самого мысли слиплись в сплошной комок, где одна стала не отличима от другой: где Лев как там Лев как дела у Льва скучаю по Льву хочу ко Льву люблю Льва Лев Лев ЛевА потом из сознания выныривал неожиданный вопрос: «Какой ещё мост в парке Капилано? Зачем?», и снова: «Я хочу ко Льву».

Когда они свернули на Джепсон-Янг-лэйн, почти сразу оказавшись перед Славиным домом, тот начал торопливо прощаться: