Книга Почти 15 лет, страница 52 – Микита Франко

Он подозвал Ваню на кухню и заговорщицки попросил:

— Можешь сказать папе, что я сегодня ходил с тобой в больницу не в рубашке?

— Зачем? — не понял мальчик.

Лев, поразмыслив, решил, что просьба странная, как ни крути, а любые выдуманные причины сделают её ещё страннее. Поэтому он назвал настоящую:

— Хочу, чтобы он заметил, как я меняюсь.

Ваня посмотрел на него очень серьёзно, как будто всё понял, но, когда пришёл Слава, сделал всё так, как будто ничего не понял.

В шесть часов вечера, когда щелкнула замком входная дверь, Лев услышал звонкий голос младшего сына из коридора:

— Привет, Слава, — сказал он. — Лев просил передать, что сегодня он ходил со мной в больницу не в рубашке… О, а что в пакете, ты купил мне что-нибудь? О-о-о, мармеладные мишки!..

Мики, прошмыгнув в гостиную, глянул на Льва с глумливой усмешкой:

— Что, Ваня провалил задание?

— Надо было тебя попросить, — цыкнул Лев.

— Да, я бы сказал, что ты ходил без рубашки.

Конечно, Слава не впечатлился. Сначала он едва сдерживал смех, и у Льва появилась надежда, что этот ребяческий поступок их примирит (каждый раз, когда Лев делал что-то глупое или смешное, Слава смягчался), но потом он, напустив строгости в голос, сообщил, что «смена рубашки на футболку не решит наших проблем».

— Но я пытаюсь…

— Ты пытаешься не в ту сторону.

— А в какую надо?

— Я уже говорил.

Когда Слава опустился рядом, на диван, на его лицо упала солнечная полоска света, пробивающаяся через щель в жалюзи. Он сощурил глаза, и Лев заметил, как перламутрово блестят тени на веках и блёстки на щеках. Прижавшись щекой к спинке дивана, он наблюдал за этим целую минуту, прежде чем сказать: — Тебе очень идёт.

Слава хмыкнул, явно не поверив.

— На прошлой неделе это было «гадостью», — напомнил он.

— Да не будь таким злопамятным!

Слава непримиримо посмотрел на Льва.

— Вот поэтому тебе и нужна помощь, — веско заключил он.

Почувствовав, как начинает накаляться обстановка, Лев попытался сменить тему:

— Кстати, насчёт Мики. Не думаю, что ему нужна помощь.

Слава нахмурился:

— Почему?

— Ну, у него появилась девушка. И они целовались. Значит, всё хорошо, да? Разве люди, которых насиловали, продолжают жить как ни в чём ни бывало?

— М-м-м, — скептически протянул Слава. — Даже не знаю.

Ничего не становилось лучше. Ни отсутствие рубашки, ни тот факт, что он, как сказал Ваня, «сегодня добрый», ни комплименты макияжу — ничто из этого не улучшали их отношения. Что странно, ведь именно таков был список Славиных претензий: рубашки, тирания над семьей и «Это чё?» при взгляде на макияж. Он исправился, а Славины обиды никуда не делись. Когда Лев попросил его вернуться жить в их спальню, он отказался.

— Почему?

— Всё разваливается, — повторил Слава фразу, которую уже говорил на днях. — Не хочу, чтобы ты забыл.

— Забудешь тут…

Лев, прохаживался по спальне, наблюдая, как Слава забирает из нижнего ящика кровати свои одеяло и подушку. Поймав его взгляд, Слава спросил:

— Ты принял какое-то решение?

— Я ещё думаю, — сдержанно ответил Лев.

— Думай.

За стенкой послышался истошный вопль, затем последовали топот, грохот и Ванины крики, призывающие прийти на помощь.

— Скажите ему!

— Нет, скажите ему!

Они устало переглянулись, как бы спрашивая друг друга: ты или я? Слава, взглядом сказав: «Ладно, я», вышел из спальни.