Книга Почти 15 лет, страница 239 – Микита Франко

Он так его и спросил. А Крис ответил: «Разве не очевидно, что в церковь не ходят в мини-юбках?»

Это был какой-то тупиковый разговор, но, в конечном счёте Крис имел в виду, что он, Слава, жаждет чужой агрессии, потому что только натыкаясь на злость других, он может разрешить себе выплеснуть собственную злость.

«Лев толкает вас на кровать, вы даете ему пощечину — разрешаете себе это сделать, — объяснял он. — А без этого было нельзя, неправильно, и вы провоцировали его словесно, пока не сложилась ситуация, когда ударить будет можно»

«Это какой-то бред, я никого не провоцирую, это вообще риторика виктимблейминга, а не психолога», — на этом их напряженная — самая напряженная за полгода сессия — завершилась в подвешенном состоянии.

Слава подумал, не поискать ли ему другого терапевта, но… Отчего-то согласился прийти в черном, отчего-то выбрал самые нейтральные серьги, отчего-то в сторону косметики даже забыл посмотреть.

Боковымзрением он чувствовал, как тщательно его осматривал, и злорадно спорил с воображаемым Крисом в своей голове: «Вот видишь, я ничем их не провоцирую, а всё равно не нравлюсь, я же говорил, что дело вообще не в моей внешности, а…»

— Новенький? — высокий мускулистый парень, нависая длинной тенью, остановился по правую руку от Славы.

Слава недоуменно скосил взгляд, не понимая его интереса к нему.

— Ты новенький? — повторил тот вопрос.

— Ага, — он пытался звучать хмуро и отстраненно — так, может, и интерес пропадёт докапываться.

Парень хлопнул его тяжелой рукой по плечу:

— Ну, ничего, нагонишь, всего три занятия пропустил.

Когда тень сошла с лица, Слава удивленно обернулся, обнаруживая себя в одиночестве: парень вернулся к станку, даже не думая нападать — это он, Слава, хотел напасть, это он готовился к драке, но с ним никто не собирался драться.

Он выдохнул, проводя ладонью по влажному лбу. Ну, конечно, что за глупости, с чего бы взрослые мужчины в танцевальном зале вздумали избить его из-за сережек? Кто так вообще делает, кроме гопоты и бандосов? И почему Слава во всех видит эту гопоту?

«Потому что я устал от России, — вздыхая, отвечал он сам себе. — Потому что я привык встречать только гопоту»

Родители на детской площадке — гопота.

Учителя в Микиной школе — гопота.

Работники детского дома — гопота.

Органы опеки — гопота.

Никто из них не караулил его в переулке за поворотом, но они всегда нападали — каждый по своему.

Кажется, он всё равно хотел уехать: никак, ну никак эта страна не желала его принять, а он — её. Реакция взаимного отторжения: Россия — реципиент, Слава в ней чужеродная ткань, и им никогда не срастись друг с другом.

Он машинально выпрямил спину, когда в зал вошел педагог: плотный, мускулистый, с резкой линией плеч. Под обтянутыми лосинами ногами выступали очерченные икорные мышцы. Когда Слава увидел их — лосины, — ему сразу стало хорошо и спокойно. Если сюда можно приходить в лосинах, то с чего бы они запретили ему танцевать в кроп-топе?

Встав на середину зала спиной к ученикам, он посмотрел на всех через широкое зеркало и, встретившись взглядом со Славой, кивнул. Представился, должно быть, для него одного:

— Меня зовут Мурат, я преподаю кавказские танцы.

Голос у него оказался мягким и слегка тянущимгласные в словах.

— Слава, — откликнулся тот, всё ещё не веря, что педагог кавказских танцев похож на гея больше, чем он.