Книга Почти 15 лет, страница 15 – Микита Франко

Перед Новым годом, как правило, поступало задание «свыше»: нарисовать стенгазету, и ребята, склонившись над общим ватманом, вырисовывали ёлочки, снеговиков и дедов морозов. В один из таких декабрьских дней Ваня снова тихонечко зашел в кабинет — постоять рядом.

Это был первый раз, когда они со Славой заговорили о чём-то,кроме: «Хочешь порисовать?» (отрицательное качание головой в ответ).

Слава в тот день был заметно уставшим: накануне сдавал проект и всю ночь не спал. Маша, прелестная девочка, сразу с пятью выпавшими зубами в переднем ряду, шепеляво спросила:

— Вы не вышпались?

— Не выспался, — признался Слава. — Работал.

— Вам надо кофе попить, — посоветовал кто-то из ребят со знанием дела. — Кофе бодрит.

— Да, — поддержали идею другие. — У нас в буфете есть кофе, воспиталки пьют, значит, и вам продадут.

Слава не был фанатом кофе из столовых: Лев, замороченный на кофеварении в турках, приучил его к «благородным» напиткам. Но тогда, ведомый неясным сочувствием к одинокому мальчику, который всегда стоит в стороне никем незамеченный, Слава вытащил сто рублей из кармана, посмотрел на Ваню и попросил: — Можешь, пожалуйста, купить мне кофе? Ты же не рисуешь. Скажешь, что для меня.

Ребята присвистнули. Ваня замер, не решаясь взять деньги. После секундной паузы раздался хор насмешливых голосов:

— Не давайте, утащит!

— Да, сбежит как обычно и на шоколадку потом потратит!

— Ванёк у нас вор!

Но Слава, будто не слыша их, смотрел Ване прямо в глаза. Мальчик негромко спросил:

— Не боитесь, что сворую?

— Ты у меня ничего не воровал. Почему я должен так про тебя думать? — спокойно ответил Слава.

Ваня взял купюру и вышел из кабинета. Через десять минут вернулся с водой в бумажном стаканчике, пакетиком «три в одном» и сдачей. Ребята начали исходить на едкость, мол, не спрятал ли где лишние пять рублей, а Слава, сложив мелочь в карман (не пересчитывая), кивнул Ване: — Большое спасибо.

Тем же вечером, когда Слава уходил, Ваня выбежал за ним — без куртки, в одной футболке и спортивных шортах — крича:

— Не уходите! Заберите меня!

Слава, удивленный, обернулся, а Ваня вцепился в него мёртвой хваткой: как будто никогда не отпустит. Его оттаскивали два охранника и три воспитателя, пока он кричал, захлёбываясь от слёз.

Уходить было невыносимо. С того события прошло больше года, прежде чем Ваня попал в их семью.

Весь персонал детского дома подбивал Славу на усыновление: «Он вас так полюбил! Так к вам привязался! Почему вы боитесь? У вас ведь уже есть ребёнок!». Слава мрачно отшучивался: «Потому и боюсь». Они совершенно не справлялись с Мики.

Тем не менее, он хотел его забрать — потом, когда станет лучше — а потому изучил о Ване всю доступную информацию, собранную по слухам и случайным разговорам персонала. Вырисовывалась следующая картина: родители и происхождение неизвестны, будучи новорожденным, мальчик был подкинут в подъезд. Имя и фамилию ему придумали в больнице, и до того банальные, что Слава посочувствовал фантазии работников — Ваня Смирнов.

— Почему его не забрали? — спрашивал Слава. — На младенцев же очереди выстраиваются.

— Здоровье, — коротко отвечал персонал.

— А что не так?

— Врачебная тайна.

Обрадованный строгим соблюдением прав ребёнка, Слава прекратил эти расспросы.

Много позже он узнал, что речь шла о ВИЧ.