Книга Почти 15 лет, страница 16 – Микита Франко

— Ну и пиздец, — сказал тогда Лев.

— В этом нет ничего страшного.

— Да конечно.

— У Кати ВИЧ, — напомнил Слава о близкой подруге Льва. — И ничего, она ведь как-то живёт.

Катя действительно жила неплохо: была замужем, воспитывала здоровую дочь, и большую часть времени никто не помнил, что у неё ВИЧ.

Слава запомнил названия препаратов, порядок приёма, дозировки, и каждое утро, перед завтраком, сортировал пилюли на Ваниной тарелке. Мики, однажды заметив это, спросил у брата:

— Что ты пьёшь?

— Витаминки, — просто ответил Ваня.

Именно так его таблетки называли в детском доме. Ваня считал, что пьёт витамины, потому что без них он «болезненный», а с ними у него появляются силы, здоровье и хороший иммунитет. Слава, услышав эту версию впервые, согласился с ней: звучало достаточно точно и понятно для девятилетнего. Они со Львом решили, что подробности расскажут позже.

Мики в «витаминки» поверил, тем более, у него были свои «витаминки»: ноотропы, транквилизаторы и антидепрессанты. Слава спрашивал Льва, собираются ли они рассказать про ВИЧ-статус старшему брату, но Лев качал головой:

— Если Ваня захочет, он сам расскажет, когда станет старше. Мы же не рассказываем Ване, что Мики психически больной.

— Он не психически больной, — настаивал Слава, считая эту характеристику «чересчур» для их сына.

А тем временем, шутки про «гомиков» и «спидозных» продолжали сыпаться из Мики, как из рога изобилия. Хорошо, что Ваня их не понимал: его никогда не называли «спидозным».

Все эти события и оттянули эмиграцию на целых два года от первоначальнойдаты: только когда оба ребёнка пришли в себя (Ваня — полностью, а Мики — насколько смог), Слава решился огорошить их новостью о скором переезде. Мики, наслышанный о таких планах и раньше, отреагировал сдержанно.

— Ладно, — вот и всё, что он сказал.

Ваня же, от которого Слава меньше всего ожидал протеста, взбунтовался: он, видите ли, влюбился в девочку из соседнего дома, и никуда без неё ехать не собирался. А девочке, тем временем, было шестнадцать лет, она встречалась с парнем и проявляла к Ване полнейшее равнодушие. Говоря откровенно, Слава боялся таких душераздирающих сцен о несчастной любви от Мики — всё же это к нему, по слухам, Ярик залезал на коленки.

Но когда Слава спросил его прямо — мол, не переживает ли тот из-за Ярика — Мики ответил с усмешкой:

— Пап, мне плевать на Ярика.

— А зачем ты тогда с ним?.. — он имел в виду «встречаешься», но произнести вслух не смог: всё-таки Мики никогда не обозначал их отношения именно так.

Тот шепотом ответил:

— Я не знаю.

Славе показалось, что это было очень горькое: «Я не знаю».

— Хочешь об этом поговорить? — спросил он, потому что это был правильный вопрос.

«Хоть бы нет».

— Давай.

Слава не ожидал такого поворота: малыш Мики и любовные отношения — жизнь не готовила его к этому разговору.

Они сели за кухонный стол, друг напротив друга, и Мики, сцепив руки в замок, сказал:

— Не думаю, что я гей.

Прежде чем Слава с энтузиазмом выдал: «И это нормально!», Мики успел добавить:

— У нас с Яриком ничего не было. Мы пару раз целовались. Но я избегаю большего.

В мозгу Славы закрутились шестеренки: так, сексуальное просвещение подростков, глава десятая, активное согласие…

— Ты можешь прямо сказать ему «нет», — ответил Слава.

— Могу… — неуверенно произнёс Мики.