Книга Почти 15 лет, страница 121 – Микита Франко

А Максим, которого видели все, Славе не нравился. Славе не нравился Максим, который храбрился, что залезет на дерево выше, чем Слава, а потом, сделав это, смотрел на него насмешливо сверху-вниз. Не нравился Максим, который, играя в вышибалу на физкультуре, всегда целился в Славу, потому что знал, что он хуже других уворачивается от мяча. Зато эту версию Максима любили все остальные.

Славик учился уживаться и с тем, и с другим.

Когда мальчики единогласно решили, что Красным будет Слава, Максим поспешил отхватить себе Черного, а Владик — Синего. В компании повисла неловкость, Андрей и Лёня переглянулись. Оставшиеся — Розовый и Желтый — были девочками.

— Мы можем перепридумать, что они мальчики, — подсказал Славик.

— Тогда я буду Жёлтым! — пискнул Лёня.

Но грузный Андрей забасил:

— Нет, я не буду Розовым, даже если это мальчик!

Все рассмеялись, а Славик сказал:

— Хочешь, я буду Розовым, а ты — Красным?

Но все запротестовали:

— Нет! Не надо его Красным! Ты — Красный!

— Да я не буду Розовым! — кричал Андрей. — Он девчачьего цвета!

— Зато красивого.

Это Славик сказал. Мальчики покосились на него, а потом снова продолжили спор:

— Просто придумай, что он другого цвета, — сказал Владик.

— Голубого, — глумливо фыркнул Максим.

— Голубой у нас Владик, — хихикнул Лёня.

— Я Синий, а не Голубой!

— Зеленый! — вклинился Славик в спор.

Все согласно покивали: зеленый, мол, нормально. Андрей, тяжко вздохнув, согласился.

Так началась их многолетняя история дружбы. И если сначала Славик попал в компанию только потому, что подружился с Максимом, за четыре года начальной школы он привязался к каждому из них по отдельности.

Владик был отличным собеседником, умел подмечать деталии анализировать сложные вещи, хорошо учился в школе, давал Славику списывать математику. Владику было интересно Славино рисование: он любил разглядывать его рисунки и расспрашивать всякое: «А почему здесь такой цвет? А как ты его добился? А почему слон розовый, а не серый?». Что бы Славик не ответил, Владик в конце всегда кивал и говорил: «Очень красиво». У него это искренне получалось — даже лучше, чем у мамы.

Лёня был самым старшим по возрасту (родился аж в январе, в самом начале года), но самым маленьким по росту, и смешно пищал, когда разговаривал — будто персонаж мультфильма. Пока не появился Славик, Лёня был для Максима ближе остальных, и теперь Славику казалось, что Лёня его недолюбливает. Впрочем, он ничего плохого Славику не делал. Бывало, они играли в Денди только вдвоём или смотрели фильмы у Лёни дома (те самые, «пиратские»), когда остальных не отпускали в гости, и чувствовали себя закадычными друзьями.

Андрей был смешным, как косолапый мишка, и Славика это умиляло почти также, как страхи Максима перед собаками и темнотой. Он был большой — еще в первом классе все принимали его за четвероклассника — и говорил таким низким голосом, словно тот сломался ещё до рождения. С первого взгляда все принимали Андрея за хулигана и главного бедокура, но это было обманчивым впечатлением. На самом деле хулиганами были Максим и Лёня, а Андрей просто делал так, как ему говорили. Когда Славик сказал ему, что нельзя класть кнопки на стул учительнице, потому что её это расстроит, Андрей похлопал глазами, спросил: «Правда?» и убрал всё, что сложил на стул.