Книга Почти 15 лет, страница 105 – Микита Франко

Он говорил, сидя за столиком на кухне, а Катя стояла спиной к нему и заваривала чай. Руслана, её шестилетняя дочка, крутилась неподалеку, время от времени подходя ко Льву со словами: «Смотри, что мне вчера в киндере попалось» или «Смотри, что ещё у меня есть!». Лев отвечал девочке точно также, как когда-то её матери («Какая прелесть!»), и возвращался к монологу о своих несчастьях. Каждый раз, когда Руслана пыталась забраться к нему на колени, он усаживал её, а Катя, заметив это, снимала дочь обратно и говорила «не лезть к дяде Льву». На пятый раз он начал подозревать, что в этом кроется нечто большее, чем забота о его границах, и спросил, с недоверием глядя на Катю: — Почему ты не разрешаешь ей ко мне подходить?

— Я не разрешаю садиться к тебе на колени, — поправила она, поставив перед ним кружку с чаем.

Сама тоже села напротив. Лев растерянно кивнул:

— Ясно. Это такое правило для всех посторонних людей?

Он бы понял,если бы для всех. Мики никогда не проявлял интереса к незнакомцам, так что его не приходилось отгонять от чужих колен, но, наверное, будь он чуть общительнее, Лев бы вёл себя точно также, как Катя.

Но Катя ответила, ничуть не смущаясь:

— Это такое правило для тебя.

Лев опешил:

— Для меня? С чего такая честь?

Она приподняла брови:

— А ты не знаешь?

Они долго смотрели друг на друга. Лев не мог понять: она что, серьёзно? Девушка вывела из кухни ребёнка («Поиграй пока сама») и прикрыла дверь.

— Катя, я твой друг, — напомнил Лев. — Я в твоей квартире, на твоей кухне, в твоём присутствии. Что я могу сделать твоей дочери? И с чего мне вообще ей что-то делать?

— Ничего не напоминает? — хмыкнула Катя.

— Что?

— Твой друг, на твоей свадьбе, в твоём присутствии…

— Я же сказал, что это было недоразумение. Ничего тогда не случилось, Мики просто накурился, он и сам потом в этом признался.

Катя вздохнула:

— Бедный мальчик.

— Да с чего ты?.. — Лев был так обескуражен этой ситуацией, что слова терялись. — Зачем ты вообще связываешь тот момент и… всё остальное? Ты всерьёз считаешь, что из-за того дурацкого поступка двадцать лет назад я что-то сделаю твоей дочери сейчас?

— Не совсем, — ответила Катя. — Я даже почти уверена, что не сделаешь.

— Тогда зачем? Просто чтобы мне припоминать?

Она повела плечами:

— А почему бы и нет?

— Почему бы и нет? — не понял Лев.

— Почему бы и не припоминать? — просто спросила Катя.

Лев растерянно смотрел на неё, пытаясь сказать глазами: я тебя не понимаю.

— Знаешь, как складывается жизнь многих других людей, изнасиловавших человека? — поинтересовалась Катя. Видимо, риторически. — Сначала они сидят в тюрьме около восьми лет, где подвергаются побоям, издевательствам, пыткам и изнасилованиям. Выходят оттуда полными асоциалами с огромным списком ограничений на последующую жизнь. Многие жизненные сценарии становятся им недоступны навсегда. Они не работают врачами. Хорошо, если они работают хоть где-то. Боюсь, вся их жизнь становится припоминанием одной единственной «ошибки молодости».

Лев, выслушав её, флегматично спросил:

— И? Ты бы хотела мне такую жизнь?

— Нет, — ответила Катя. — Но я думаю, что это нечестно. Ты получил образование, нашел работу, встретил хорошего парня, завёлсемью с детьми, счастливо жил пятнадцать лет, а хочешь знать, как всё это время жил Яков?