Книга Дни нашей жизни, страница 53 – Микита Франко

Было видно, что ему неловко и он тоже не знает, как себя со мной вести. Эту неловкость он пытался скрыть за улыбкой и нарочито веселым тоном.

– Привет! Никита, да? – Он протянул мне руку.

Я не пожал ее. Ответил:

– Микита. Через «эм».

– Извини, по телефону неправильно услышал.

Я на секунду сжал его руку и тут же отпустил.

– А я Игорь, – сказал он. – Вот. Папа твой…

Это так неестественно звучало, что мне стало в сто раз хуже. Что я здесь делаю? Почему я на это согласился?

Тут бабушка положила руки мне на плечи.

– Ну, вы давайте, пообщайтесь, а как закончите – позвони, и я тебя заберу, хорошо?

Я ничего не ответил. А молчание взрослые всегда воспринимают как согласие.

На улицу мы вышли втроем и там разошлись: бабушка, помахав рукой, пошла в одну сторону, а мы с Игорем – в другую.

Когда я понял, что мы идем к машине, то замялся. Могу ли я сесть к нему в машину? Ведь садиться в машину к незнакомцам нельзя, а я с ним не знаком. С другой стороны, он мой биологический отец, разве он может быть для меня опасен? Ладно, бабушка разрешила, а она взрослая…

Когда я открыл заднюю дверцу, он спросил:

– Не хочешь сесть вперед?

– Детям младше двенадцати лет нельзя ездить на переднем сиденье, – ответил я.

– Да ладно, иногда можно, – махнул он рукой. – Давай, впереди же интереснее!

– Нельзя нарушать закон, – ответил я бесцветно. – Особенно если это правила личной безопасности.

Игорь вздохнул.

– Хорошо, вижу, ты парень серьезный.

Он сел за руль, а я – прямо за ним. Некоторое время мы ехали молча, изредка ловя взгляды друг друга через зеркало заднего вида.

Потом он спросил:

– Ты живешь с бабушкой?

– Нет.

Я хотел сказать: «С папой». Но почему-то себя остановил. Сказал:

– Со Славой.

– А Слава – это?..

– Мамин брат.

– А, да, Слава, Слава… – Он сделал вид, что вспомнил. Соврал. – А отчество у тебя чье?

Я ответил с каким-то внутренним злорадством:

– Славино.

– Справедливо…

Он мне не нравился. Все вопросы были лишь для выяснения его значимости в моей жизни. Будто я только и должен был делать, что все девять лет жизни тосковать по нему.

Квартира у него была большая, в новостройке. Я насчиталшесть комнат, но, может, их было еще больше. Он провел меня в зал, а сам на кухне поставил чайник.

Я разглядывал все вокруг: целый стеллаж с медалями и кубками, на одной стене много фотографий, на другой – огромный плазменный телик. Книг нет. Пригляделся к фоткам: там какая-то девчонка лет пяти.

Когда Игорь вошел в зал, я произнес:

– У тебя очень много наград.

Он сразу оживился:

– Да, посмотри, если хоч…

– Не хочу, – перебил я его на полуслове.

Он кивнул и заметно стушевался. Меня кольнуло чувство стыда: может, я жесток с ним?

– Ты женат?

– Да, жена сейчас…

Мне было не интересно, где его жена, поэтому я снова перебил:

– А мою маму ты когда-нибудь любил?

Он ответил усталым голосом:

– Это было давно и неправда…

– Но я – правда.

Игорь беззлобно усмехнулся.

– Ты очень умный мальчик…

– Да, – согласился я. – Поэтому хорошо, что я расту не с тобой. С тобой я был бы глупым. Очень глупым. И злым.

– Ну, злой ты и без меня.

– Считаешь, у меня нет причин быть с тобой злым?

– Есть-есть… Но…

– Значит, я не злой, а справедливый. – Я подошел к стене, к фотографии с девочкой. – Это твоя дочь?

Я бы не расстроился, если бы это была его дочь. Значит, у меня есть сестра, а это хорошо.