Онлайн книга «История Льва»
|
- Трудно, наверное, такому, как ты, с таким отцом? Лёву задели его слова. Он недовольно уточнил: - Такому, как я? Яков спокойно пояснил: - Отец-военный и сын-гей – неудачное сочетание, мягко говоря. - С нимлюбому было бы тяжело. - Он был в Афгане? – догадался Яков. - Ага. - Тогда понятно. Лёва опять напрягся: что ещё за «тогда понятно»? Он так и спросил: - Что «понятно»? - Бабушка рассказывала, оттуда возвращались… - и он, присвистывая, покрутил пальцем у виска. Лёва сначала разозлился, а потом обессиленно подумал: «Ну да, так и есть». Сказал Власовскому: - Это правда. - Раньше он был лучше? Лёва пожал плечами: - Я не помню, каким он был раньше. Мне было три года, когда он уехал туда, а через два года вернулся уже таким… - и он, повторяя движение и свист Якова, покрутил у виска. Задумавшись, добавил: - Но мама рассказывала, что он был хороший. Называл меня Львёнком и носил на плечах. Яков грустно улыбнулся. Спросил: - Ты знаешь, как они познакомились? Лёва знал. Мама рассказывала – как раз в тот период, когда они жили вдвоём, ждали папу с войны и забирали с почты его письма. Сначала такие длинные, нежные, обстоятельные, а потом – всё короче и грубее. Последние полгода он, кажется, вообще перестал писать. Лёва помнил, что была зима и они с мамой шли со связкой писем с почты. Тогда были какие-то перебои под Новый год и накопилось сразу несколько писем. Погода была шикарная, как с праздничных открыток: теплая безветренная зима с сугробами, украшенный иллюминацией город и крупные снежинки, медленно падающие с неба. Лёва пытался поймать их на язык, когда мама неожиданно сказала: «А ты знаешь, что папа прикидывался почтальоном, чтобы со мной познакомиться?» Он, конечно, не знал, откуда ему знать? И мама рассказала, как в семнадцать лет возвращалась с учёбы в техникуме (она училась на кондитера), а папа, тоже семнадцатилетний, случайно увидел её на улице и шёл до самого дома, не решаясь подойти. Он запомнил номер подъезда, в который она зашла, и на следующий день, прикинувшись разносчиком газет, ходил по всем квартирам подряд, пока на пятом этаже ему не открыла дверь мама. Через два года, когда папа вернулся с армии, они поженились, ещё через год родился Лёва, а через три папа уехал в Афганистан. Лёва рассказал об этом Якову, сам не замечая, как улыбается. А поймав себя на этом, грустно подметил: - Удивительно, в какую гадость иногда превращается первая любовь, да? Яков тоже перестал улыбаться. Помедлив, он негромко произнёс: - Мне жаль насчёт Шевы. Я понимаю, что ты былв него влюблён. Лёва улыбнулся одним уголком рта: - Он нас с тобой тогда видел. - Да? Нехорошо. - Надо будет перед ним извиниться. - Извиниться? – переспросил Яков, странно дёрнувшись. - Ну да. Власовский, наклонившись к Лёве через стол, заглянул ему в глаза. Очень вкрадчиво произнёс тот же вопрос, который уже задавал при входе: - Лёва, ты понимаешь, что произошло? Лёва почувствовал, как лицо зашевелилось против его воли, задёргалось, как от судорог: уголки рта, скулы, брови, глаза – всё вдруг начало жить своей жизнью. Что-то мокрое потекло по щекам, и он испугался этих странных ощущений – будто с его лицом происходили нездоровые, болезненные изменения, и их было невозможно скрыть. Но Яков вдруг закивал, обрадовавшись: - Да-да-да, - жарко заговорил он. – Поплачь, это нужно прожить. |