Онлайн книга «Ведьмин смех»
|
Элиза сбросилатуфли на пороге и села прямо на белый вязаный ковер. Мак-Кинток отлучилась на крохотную кухоньку поставить чайник и веселым, чуть скрипучим голосом прокричала оттуда: – А не капнуть ли нам в чаечек коньячку? – Пожалуй, можно! – в тон ей ответила Элиза. Мак-Кинток принесла поднос с чайником и глиняными чашечками. Рядом стояла «дорожного» размера бутылочка коньяка. – А откуда такие? – повертев в руках чашку, спросила Элиза. – У букиниста Макконахи такие же. – А, это? – старьевщица разлила чай по чашкам и добавила по несколько капель коньяка. – Долгая история, ну да я расскажу. Она села в глубокое плетеное кресло, а Элиза притянула к себе на колени белую овечку из свалянной шерсти и приготовилась слушать. – Знаешь, небось, что в этой башне жил МакГанн, которого Поэтом кличут? – старушка потыкала пальцем в потолок. Ведьма кивнула. – Ну вот, стало быть, он в свое время у гончара в подмастерьях ходил. А тот его потом и прогнал, да еще со скандалом! – За что прогнал-то? За дело? Может, потому МакГанна вором и зовут? – Никакой он не вор! – припечатала Мак-Кинток. – И не убийца уж, прости господи. – А кто же он тогда? – Он – дурак! Элиза рассмеялась – до того суровое было выражение лица у старушки. – Смейся-смейся, а все выходит, что дурак он. Мне же годочков много, и семь раз по семь я считать умею. Каждый раз одно и то же: как ни наймется к кому, так очень скоро начинает делать сокровища всякие золотыми своими руками. Мастерам это, конечно, не нравится, вот и вышвыривают его вон. А потом девушка находится, которая пригреет… И я нет-нет да понадеюсь, что девушка хорошая появится, сильная да терпеливая, а нет. Все снова на круги своя… – А местные что, забывают? – осторожно спросила Элиза. – На роду у них написано – забывать, – нахмурилась Мак-Кинток. – Тебя же вот забыли. – Вы меня помните? – Еще б не помнить, как ты девчонкой тут бегала, вороной оборачивалась, а МакГанн тебя от окна гонял. Все я помню. Вороной оборачивалась?.. Элиза была уверена, что с рождения лишена семейной способности к оборотничеству. Современная ведьма – как с разочарованием говорила мать – только на картах гадать умеет да глаза отводить. – А как… вы… почему?.. – от волнения комок встал в горле, и Элизе сложно стало говорить. Но Мак-Кинток ее поняла. – Не знаю я, почему, – усмехнулась она. – Может,потому что в детстве в лес забрела и вышла через три года, может, и не я вообще вышла, да только разбираться тогда не стали. Вернулась – и ладно. Только вот прясть я после этого начала так, что никогда ни в чем не нуждалась. Потому и решила старину беречь. А у вещей память есть. Видимо, они мне помогают как-то… – Вот оно что… – ошарашенно пробормотала ведьма. – А ты ведь не просто так поболтать ко мне зашла, да? – спросила вдруг старьевщица. – Что-то попросить хотела? Элиза сжала овцу – мягонькую, упругую – в пальцах. Овца помогла немного успокоиться. – Мне в башню к МакГанну подняться надо. Там есть одна вещь, которую надо забрать. – В башню, говоришь? – прозрачные синие глаза внимательно смотрели на нее. Ведьме показалось на миг, что смотрят они куда глубже, в самое сердце ей, на дно колодца души. – Веришь или нет, девочка, никто прежде не догадывался ко мне сходить, – улыбнулась вдруг Мак-Кинток. – Потому и среза́лись на последнем задании. В башню иначе не попасть, как с помощью ключа, а ключ всегда при мне. |