Книга Особенности современной артефакторики, страница 83 – Ольга Булгакова

Он не ответил, даже не повернул голову в мою сторону, а Робин шепнул:

— Не связывайся с ним лишний раз. Не хочу, чтобы тебе из-за меня доставалось.

В чем-то он был прав, ведь каждое столкновение с деканом бойцов настраивало его против Робина и против меня тоже, а магистр и без этого не только искал, но и старательно создавал поводы, чтобы прицепиться.

Из-за того, что преподаватели поменялись раньше, ещё до завтрака, школа, равно как и медпункт, перешли в ведение магистра Фойербаха. Неудивительно, что Робин решил терпеть с осмотром больного плеча до завтра.

Домашнее задание сделали и после обеда мы даже посидели в библиотеке. Робин, в первые дни взявший для дополнительного чтения книгу по алхимии, искал что-то по тому же предмету. Α я, прикрываясь интересом к аурам, читала о ясновидении. Меня озадачивали участившиеся видения, подслушанные мысли и ощущения других, и я надеялась найти способ все это контролировать и развивать.

Практических советов в книге пока было мало. Создавалось впечатление, что ясновидение — интуитивно понятный дар, который будет развиваться вне зависимости от желания своего обладателя. Меня это не слишком устраивало, и я перелистывала страницы, пытаясь выудить из разливанного моря воды полезную информацию. Множество лишних слов складывалось в тяжелые, неподъемные предложения, в какой-то момент поймала себя на том, что с трудом получалосьсконцентрироваться на тексте. Потерла пальцами лоб, и в этот момент Робин безмолвно протянул мне альбом.

Тот же жест, который я уже видела, тот же рисунок с двумя растениями. Я взяла альбом, погладила пальцем корневище с пузыриками, снова посмотрела на Робина.

— Зачем тебе это?

Он не ответил, но на его золотой ауре ясно проступили алые черточки и руны. С каждой секундой они становились все ярче, пульсировали и затмили собой золото. Аура Робина стала красной, но не от гнева, как я раньше видела, не от раздражения. От молчащего парня волной шли горечь и безнадежность. Его отчаяние было таким сильным, что у меня слезы на глаза навернулись.

Кто-то положил ладонь мне на плечо. Я вздрогнула, дернулась и, повернувшись, увидела Робина.

Он сидел рядом со мной, а на том месте, где он только что стоял, был стол. Как и прежде. Массивный темный библиотечный стол, на котором лежали книги и открытые тетради.

— Кажется, ты задремала над учебником, — в голосе Робина слышались ласка и беспокойство. — Я бы не будил, но ты, кажется, плачешь.

Кивнула и выпалила одним духом:

— Ты обо мне не все знаешь. У меня есть одна особенность, о которой я никому еще не говорила. Никогда.

Ошеломленный Робин осторожно спросил:

— Ты хочешь поделиться со мной? Уверена?

Я кивнула и, взяв его за руку, постаралась подобрать слова. Нужные находиться никак не желали, поэтому, когда молчание показалось мне гнетущим, ляпнула первое, что пришло на ум.

— У тебя очень красивая аура. Золотая, такое, знаешь, старинное золото…

— Знаю, — улыбнулся он. — Как твоя.

— Правда? — я встретилась с ним взглядом. — Я не знала. Свою ауру ведь не видно.

— У тебя очень красивая аура, очень, — заверил Робин и накрыл мою руку своей.

— Спасибо, — из-за его искренности и нежности в голосе я смутилась, почувствовала, как краснею.

— Ауру вообще разглядеть сложно, но ради красоты твоей стоит постараться, — улыбнулся Робин.