Книга Особенности современной артефакторики, страница 113 – Ольга Булгакова

Директор Йонтах обвел взглядом аудиторию:

— Вы истинные юмнеты. Я сердечно благодарю вас за это!

Наши глаза на мгновение встретились, и я отчетливо поняла, что Лиам Йонтах не позировал, непреувеличивал. Он в самом деле был рад сегодняшнему всплеску. Но больше всего меня вдохновлял обрывок его мысли: «Правительственные сволочи доигрались!». Относись он к ним лояльней, не было бы слова «сволочи».

Жаль, этим моим кратким видениям и общему ощущению было не под силу вселить уверенность в Робина. Поэтому, улучив момент, когда директор под аплодисменты юмнетов выходил из аудитории, я спросила Кору, как она относится к Робину теперь.

— Он суперский! — горячо заверила она, и это убеждение волной прошло по залу. — Я так рада, что его наградят! И, — она наклонилась ко мне и заговорщицки шепнула на ухо, — я хитрюга нечестная, ага. Нарочно сняла артефакт, чтобы никто не боялся. Если бы не было оборотней, нас всех перерезали бы еще в четырнадцатом веке! Мою семью оборотни спасли! А Робин классный, я очень за вас обоих рада!

Я, мысленно признавая, что тоже хитрюга нечестная, после слов Коры перестала ругать себя за то, что использовала способности феи на благо Робину. Ему любая поддержка дороже золота. Любая!

— Насколько я понимаю, вы взволнованы настолько, что не можете слушать, — хмыкнул магистр Клиом. — Или мне рассказать хоть немного полезных вещей, без понимания которых вам будет очень сложно на этой неделе?

— Рассказать! Конечно, рассказать! — послышалось отовсюду. Зашуршали откладываемые в сторону газеты.

— Хорошо, — кивнул декан. — Постарайтесь собраться с мыслями. В учебнике этот параграф не слишком удачный.

Магистр заговорил о принципах построения разметки на заготовке, юмнеты почти не перешептывались, слушали. Нас задержали на пять минут, но никто не возмущался. Многие уже заглянули в учебники и знали, насколько невразумительно там была подана эта тема.

— Как себя чувствует магистр Фойербах? — первый вопрос, который услышал после приветствия декан целителей, волновал всех. И артефакторов, и алхимиков, занимавшихся в тот день с нами вместо урока по боевой магии.

— Чуть хуже, чем хотелось бы, но, скажем так, замену ему не ищут и расписание серьезно не меняют. Φакультетские тренировки на этой неделе будут вести деканы, со следующей все вернется на круги своя, — с улыбкой заверил магистр Донарт. — Я передам ему, что вы волнуетесь и спрашивали о нем.

— Интересно, а как ему сегодняшний «Вестник»? — с вызовом спросила Αльма,одна их алхимиков, кто не звал директора.

— Магистр Фойербах ужасно зол на этих так называемых журналистов, которые провели «расследование», госпожа Кайль, — холодно ответил декан целителей. — Он вместе с другими преподавателями, которые все бесконечно возмущены перекручиванием фактов и откровенной ложью, будет требовать письменных извинений от вашего отца, господина Кайля, главного редактора «Вестника». Пусть он публично на первой же странице «Вестника» объяснит среди прочего, как так вышло, что сегодня на третьей странице опубликовано интервью, которое его корреспондент якобы взял вчера у магистра Фойербаха.

Декан целителей смерил взглядом поникшую девушку.

— Магистр Φойербах ни с кем не разговаривал. Более того, никакие журналисты вообще еще не просили об интервью и не спускались в Юмну.