Книга Особенности современной артефакторики, страница 116 – Ольга Булгакова

— Идем, — я чуть cильней сжала руку Робина.

— Лина, Адам, — кивнул проходивший мимо старший Штальцан. — Рад встрече.

— Я тоже, — я улыбнулась мужчине в ответ, Адам ответил со свойственной ему чопорностью:

— Взаимно, господин Штальцан.

Как странно, что галантность и вежливость Адама, запомнившиеся еще при первой встрече, могут быть помехой, когда нужно наладить отношения. И не объяснить же, что он не знает, как лучше себя вести, чтобы попросить прощения, что он смущен, а потому так холоден внешне. Утешившись тем, что взрослый разумный парень уж как-нибудь найдет возможность и слова, чтобы объясниться с другим взрослым и разумным парнем, я вместе с Робином вошла в аудиторию на лекцию о вероисповедании и магии инков.

Инки оказались кошмарно жестокими магами крови. Οни черпали свою силу из крови и боли жертв, изредка вводили людей в транс, чтобы зачаровать с помощью чистых предсмертных эмоций ритуальные предметы. Даже слушать лекцию было жутко, а представлять, что в далекие времена творилось в не менее далекой Южной Америке, не хотелось вовсе.

Кроме всего прочегопроскользнула информация о магических источниках. Но вскользь, мимоходом. Не думаю, что обратила бы внимание на эти сведения, если бы в моих снах Тьотт, Рона и Ахто с товарищами не обсуждали необходимость перенести Юмну так близко к источнику, как это вообще возможно. По этой причине юмнеты древности опустили замок и часть города под воду, а вовсе не из-за гонений церкви. Может, об этом расскажут позже? Сейчас по программе у нас только шаманизм и древние верования. Школы — практика другого тысячелетия.

О том, что Робин оборотень, вообще почти не говорили весь день. Я нарочно прислушивалась к разговорам во время обеда и ужина, но происхождение Робина просто стало данностью. Не опасностью, не основанием для тревог, не поводом для резко иного отношения. Мне нравилось думать, что Робин переоценил значение своей тайны и собственный страх стать изгоем, и я искренне в это верила.

Я считала так до вечера, пока Кора, сонно пожелавшая мне доброй ночи на пороге своей комнаты, не свалилась в обморок.

Чудом успев немного смягчить удар, я затащила девушку на ее постель и проверила амулет. Ириса у Коры на шее не было. Я и мысли не допускала, что она могла забыть о столь важном артефакте. Оставалось признать, что Кора нарочно не блокировала свою магию, пытаясь помочь остальным принять новость о Робине без страха.

Неужели настолько все плохо? Неужели к оборотням так ужасно относятся, что Кора осознанно рисковала здоровьем? Что пошло вкривь и вкось в магическом мире, раз потомки древнейших родов вынуждены скрывать свое происхождение? Хоть феи, хоть оборотни.

Магистр Клиом, дежуривший в эту ночь, напоил девушку восстанавливающим резерв зельем и, озвучив диагноз «крайнее магическое истощение», унес в больничное крыло.

— Вы по себе знаете, что через пару дней госпожа Лёдер будет в полном порядке, — заверил декан. — Ложитесь спать, ни о чем не тревожьтесь. Вы вовремя меня позвали. Поверьте, поводов для беспокойства нет. Истощение случается довольно часто. Не рассчитать силы проще простого, а вот научиться правильно оценивать свой резерв и возможности значительно сложней.

Ο здоровье Коры было кому позаботиться, я по собственному опыту знала, что ничего смертельного и очень опасного в истощении нет. Причина, по которой Коре пришлось так выкладываться, тревожила менягораздо больше.