Книга Жнец и Воробей, страница 108 – Бринн Уивер

Лиандер Мэйс выходит на свет.

— Спасибо, что приехал, — произношу я, выпрямляясь.

— Вы, Кейны… такие разные, и такие… одинаковые, — Лиандер непринуждённо подходит ближе. Он комфортно чувствует себя в этом безумии, как и в первую нашу встречу. Я тогда зашивал Роуэну разбитую губу, а Лаклан всё ещё душил отца ремнем, хотя его сердце уже давно остановилось. И тогда Лиандер улыбался точно так же, как сейчас. — Всегда прикрывали друг другу спины. Предполагаю, поэтому здесь сейчас я, а не Лаклан или Роуэн?

— Я решил, что ты будешь… эффективнее, — огрызаюсь в ответ, хотя это лишь полуправда.

Лиандер оглядывает комнату, его улыбка становится шире. Заметив манекены на стенах, и остановив взгляд на Мэтте, он ухмыляется.

— О, милостивый. Неплохо вы тут повеселились.

— Не совсем… — слова мои звучат жалко и неубедительно.

Лиандер неспешно подходит к телу, достает из кармана фотографию. На снимке — мы с Мэттом. Я смотрю на него убийственным взглядом. А Мэтт на меня — с ненавистью и страхом. А в моей руке — нож, вонзённый в живот.

— Сувенир, — подмигивает Мэйс, и прячет снимок в карман пиджака.

Я слежу за каждым его движением. Лиандер останавливается возле Крэнвелла, наклоняет голову, словно рассматривая шедевр. И в этот момент я понимаю, что зверь, которого я так долго держал взаперти, обречен на новую, ещё более тесную клетку.

— Безупречное исполнение, — указывает Лиандер на тело. — Практически хирургическая точность. Хотя, немного грязновато, — он приближается к телу, изучает кровавые пятна на рубашке, рваные края раны. Пальцем в перчатке небрежно ковыряется в кишках, которые безвольно вываливаются наружу и падают к его ботинкам в бахилах. — Кишки… Знаешь, несмотря на запах, они всегда вызывают зверский аппетит. Напоминают сосиски. Кстати, тут есть хот-доги?

Когда я не отвечаю, Лиандер поворачивается, глядя на меня через плечо.

— Есть. Но все ларьки с едой уже закрыты.

— Жаль. Я бы с удовольствием сожрал хот-дог, — мы долго сверлим друг друга взглядами, потомЛиандер снова смотрит на труп на стене. Срывает с головы Мэтта мешок и довольно смеётся, рассматривая лицо покойника. — Ух ты. Впечатляет. Сильно ты ему вмазал, — говорит он, тыкая в выпученный глаз. Потом ковыряет пальцем в другой глазнице, где когда-то был стеклянный глаз. — Полагаю, у него был протез? Где он?

Внутри всё как будто вспыхивает. Лиандер поворачивается и вопросительно вскидывает брови, но у меня нет ответа.

— Что, совсем не помнишь, как ему врезал, что аж глаза вылезли? — спрашивает Лиандер. Я мотаю головой, и уголки его губ ползут вверх. — Как жаль. Но ничего страшного. У меня есть собака-ищейка. Отыщем.

Он свистит, и в комнату входят двое незнакомых типов. На них надеты защитные костюмы с капюшонами. В руках у каждого — сумки с инструментами и ящики.

— Так чем же он заслужил столь фееричную смерть?

Я думаю о Роуз. О её лице. О её страхе. Думаю о нестерпимой ярости, которая поглотила каждую клетку моего тела. О облегчении и восторге, когда лезвие пронзило живот Крэнвелла. О ощущении, как его плоть разрывалась, и как он кричал от ужаса.

— Он первый начал.

Лиандер хмыкает, довольный моим ответом.

— А ты закончил, — он шарит по карманам Крэнвелла, находит мобильник. — Я всё улажу.

— Спасибо за помощь, — говорю я, и он кивает в ответ. — Сколько я должен?