Книга Жнец и Воробей, страница 106 – Бринн Уивер

Я тону в ней, меня смывает течением, но я не никак спасусь, даже если бы захотел. Её запах. Её вкус. Чем больше я беру, тем больше мне хочется. Чем больше она даёт, тем больше мне нужно. Не знаю, как я жил раньше, не чувствуя её губ или дрожи от её стонов. Её прикосновения обжигают меня. Я никогда не ощущал себя настолько живым.

Провожу рукой по её щеке, размазывая макияж, углубляю поцелуй и толкаю её к кровати. Мы, как сумасшедшие, возимся с одеждой. Я пытаюсь расстегнуть её пуговицы, а она мой ремень. Добравшись до кровати, отрываюсь от неё, чтобы сбросить простынь и манекен на пол.

— Сюда любой может зайти, — произносит Роуз срывающимся голосом.

— Да мне похуй, — я успеваю увидеть, как она улыбается, потом снова целую ее, срывая с нее широкие штаны, а затем колготки и трусики. Слегка кусаю её за шею, отчего она громко выдыхает. Успокаиваю место укуса поцелуем, проводя пальцем по её киске, ощущая липкое тепло возбуждения на кончиках пальцев. Проглатываю её стон, утопаю в поцелуе, поглощаю каждый звук удовольствия, пока мои пальцы кружат над её возбужденным клитором. Она извивается подо мной. Тихо мурлычет. Потом прерывает поцелуй, чтобы обхватить мое лицо руками, её глаза мечутся между моими.

— Я хочу тебя, Фионн, — она облизывает губы, смотрит на мой рот. — Ты мне нужен.

Вокруг всё замирает. Время замедляется. Она уже говорила что-то подобное раньше. И я тоже. Но в этот раз всё ощущается по-другому. Я поднимаю руку к её лицу, нависая над ней, убирая волосы со лба. На ней может глупый костюм и размазанный макияж, но я вижу только Роуз. Красивую и сияющую. Ей не нужно носить никакие макси, не нужно притворяться другой. И, кажется, я впервые понимаю, какова свобода на вкус.

— Ты мне тоже нужна, — мое сердце словно плавится, когда её глаза закрываются, пока я глажу её по щеке. — Кажется, ты всегда была мне нужна. Не понимал, насколько, пока ты не появилась и всёне изменила.

Роуз открывает глаза, и в полумраке они кажутся бездонными чернильными омутами. Она смотрит только на меня. Тянет вниз мои джинсы вместе с трусами, крепко обхватывает мою эрекцию. Когда я скидываю куртку и футболку, она направляет мой член к своему входу. Я наблюдаю за каждым неуловимым изменением в её выражении лица, когда вхожу в её тесную и горячую киску. Отчаяние и облегчение, удовольствие и потребность, надежда и тайны. Всё то, что мы оба так хотим сказать, но боимся высказать, чтобы оно не сломалось под тяжестью реальности. Но сейчас всё это расцветает, прямо здесь, в этой ночи.

Когда вхожу в нее до самого основания, то наклоняюсь ближе, упиваясь её сладким ароматом и вожделением в её глазах. Ни одна девушка не смотрела на меня вот так. И я никогда не желал никого так сильно, как Роуз. Я никогда никем не восхищался, не был так околдован и поглощен. Никому не хотел открыть свои самые тёмные уголки души. Они проживает свою жизнь, как комета, сжигая всё на пути.

Я никогда не любил так, как люблю Роуз.

Я сокращаю расстояние и накрываю её губы. Медленно, но уверенно двигаюсь внутри нее. Мы ловим ритм — медленный, нежный посреди ужаса и насилия на заднем плане. Её пальцы скользят по моей спине, изучают каждый изгиб. Она обвивает меня ногами, чтобы углубить толчки. Каждое скользящее движение — блаженство, её жар — объятие, из которого не хочется вырываться. Я целую её шею, ключицы, спускаюсь к груди. Оттягиваю кружево, облизываю соски. Она издает тихий стон. Когда прикусываю, она вся сжимается.