Книга Фабрика воспоминаний, страница 9 – Клелия Ренуччи

Роуз решила вернуться домой. Соседка куда-то ушла, чему Роуз только обрадовалась. Ей требовалось привести мысли в порядок. Она стала вспоминать свое выступление, и тут ей взбрело в голову увековечить эти мгновения. Включив компьютер, Роуз вошла в систему «МемориПроджект» и отправила запрос. Ей ответил исследователь с кафедры нейробиологии Колумбийского университета. Он заинтересовался воспоминанием Роуз и пригласил ее немедленно приехать к ним в Верхний Вест-Сайд. Она вышла из дома, на улице было тепло. Словно плывя на облаке, Роуз добралась до метро и, прежде чем спуститься под землю, подняла взгляд к небу и подмигнула блестящему желтому полумесяцу, который, казалось, специально наклонился поздороваться с ней.

Предупредительный молодой человек провел Роуз в небольшой кабинет, усадил в кресло и приставил к вискам электроды, надел на ее голову шлем, соединенный с компьютером, и кивнул. Она улыбнулась, заново переживая сегодняшнее прослушивание и телефонный разговор с Эстель. Молодой человек знаками показал, что передача данных проходит успешно. Завершив процедуру, он вручил Роуз чип в мягком пупырчатом пакетике, пообещал, что придет на ее выступление в мюзикле и с удовольствием присоединится к овациям, а также выразил уверенность, что поклонники передерутся за это воспоминание, если однажды она выставит его на продажу.

Она воплощала американскую мечту в жизнь. Роуз Рекамье, девчушка, выросшая на Западном побережье и почти ничего не знавшая о своей семье, родилась на Бродвее заново. Пожалуй, ради сцены она откажется от фамилии, оставит только имя и ничего никому не будет должна. Welcome to the St. James Theatre! Good evening New York City!^[2]

В восемь вечера Габриэль погасил свет и вышел из института. Ему нравилось ощущение одиночества, которое он испытывал среди этих стен, населенных духами виднейших фигур французской истории.

Габриэль вспомнил, что сегодня его брат возвращается из Лондона и устраивает дома вечеринку в честь успеха своей постановки «Фауста» Марло. Эдуард был старше его и к тридцати семи годам добился гораздо большего, чем, вероятно, когда-либо сможет достигнуть Габриэль. После блестящего дебюта в театре «Нееле», где в 1998 году Эдуард поставил с любительской труппой «Подорванных» Сары Кейн, его карьера пошла в гору: он инсценировал «Спасенных» Эдварда Бонда в берлинском театре «Шаубюне», а затем шекспировского «Тита Андроника» в парижском «Картушри де Венсан».

Хотя братья всю жизнь жили вместе в родительской квартире, их отношения никогда не были простыми, да и разница в возрасте давала о себе знать: Эдуард появился на свет в 1977-м, а Габриэль в 1983 году. Один вырос в эпоху кассетных плееров, другой — в эпоху CD-плееров. Один умел перематывать катушки кассет, другой ловко спускался в метро через три ступеньки, не выключая музыки в наушниках. Эдуард был блондином, Габриэль — брюнетом, оба отличались редкостной красотой, в которой, казалось, сквозило трогательное извинение за то, что они так хороши собой.

Отперев дверь их квартиры на пятом этаже дома сто два по улице Фобур-Сент-Оноре, Габриэль тотчас увидел Нинон, которая расставляла чашки на столике в холле. Мебель, сдвинутую к стенам, задрапировали белыми скатертями. Сара с аккуратно убранными в пучок волосами уже была тут. На днях она открыла тайский ресторан в пассаже «Вердо», и Эдуард заказал у нее еду для праздника. В эти минуты Сара и официанты хлопотали в самой вместительной комнате, которая служила одновременно гостиной и столовой. При виде Габриэля лицо Сары просветлело. Они обнялись, и если бы мысли Габриэля не крутились вокруг незнакомки из «Комеди Франсез», он заметил бы, что поведение Сары изменилось. Она не сводила с него глаз, когда он с ней заговаривал, а если он к ней прикасался, по ее коже пробегала дрожь. О чем бы он ни рассказывал, она молча кивала в такт его словам, точно побуждала произнести некую заветную фразу.