Онлайн книга «Хранитель Моста влюбленных»
|
И Кикимора, удостоверившись, что все взоры обращены только на нее, завыла: – Баню Круглую и сносить! Баню, питерским архитехтором рисованную! Вы слыхали – питерским! Пассажиры начали возмущенно поджимать губы, и старушенция продолжала мутить воду: – А на Руси-матушке Круглых бань-то всего три. Три! А, стало быть, останется две! А две – это, люди добрые, не три! Те негодующе затрясли подбородками и начали перешептываться. – Так в ней уже больше полувека никто не моется, – перебил ее мужичок в очках и с портфелем, по неизвестной причине оказавшийся в компании пенсионеров. – Место только в центре города занимает. – И шо! – возмутилась Кикимора. – Полвека не моются, и еще три мыться не будут! И зычно выдала: – Памятник это! Памятник архитектуры и отчий дом! – Чей дом? – удивилась сидящая напротив Кикиморы старушка в зеленом берете, сжимая лежащую на коленях сумочку. – Культуры! – не растерялась Кикимора. Все дружно закивали головами. Тут же была выдвинута идея создать петицию за сохранение важного исторического объекта. Кикимора резво вытащила из рюкзачка лист бумаги, ручку и пустила по рядам, несколько раз напомнив, что надо так и указать – важный исторический объект. Убедившись, что пассажиры охвачены праведным гневом, Кикимора выскользнула на ближайшей остановке и запрыгнула в следующий автобус. Прочистила горло и завела по новой. Глава о том, как Кикимора для спасения чахнущего Храньки предложила заслать шпиёна Закончив принимать морские ванны, Водяной, макушка которого была облеплена лепестками роз, отправился восвояси. Соль благотворно повлияла на его нервные клеточки: они перестали стремительно сгорать, так как Водяной утешился тем, что вопрос с уровнем Туры можно отложить до весны. Глядишь, повезет, размышлял он, и зима выдастся снежной. Тогда и проблема разрешится сама собой, без всякого участия. Выпроводив гостя, Кикимора раскочегарила печку, ожидая друзей. Со слов взволнованной Руськи, прилетевшей накануне, она поняла только то, что с Хранькой случилась беда. Видать, серьезная, рассудила она, раз любимая подружайка Бусечка решила ее посетить, несмотря на охотящуюся за ней Лису. Вместо стола, придумала она, будет бочка с бражкой. Опять же ей как хозяйке бегать не придется, наполняя ковши. Первой явилась Руська. Белой голубицей нырнув в окошко под потолком, она слету плюхнулась в корыто, где еще час назад лежал Водяной, и обратилась в русалку. Обмахивая лицо, как веером, чешуйчатым хвостом, она пожаловалась хозяйке: – Жарко в этих перьях – спасу нет! – Темная ты, Руська! Это нынче модно, – объяснила Кикимора, – пиджаки с перьями, брюки. Цены конские, а у тебя задарма! И задумалась, косясь на гостью, как будет выглядеть платье-кимоно с белым перышком на груди – никак Новый год скоро. За стеной послышался шум, Кикимора сняла чары, и перегородка, отделяющая ее парилку от основного зала, исчезла. В помещении стояла большая компания: нарядная Буська, которую под руку бережно держал Болотник, Бродька в расстегнутом фраке и с еловым веником вместо букета, повязанном красной лентой, и задыхающийся Хранька с темными кругами под глазами. Выглядел он более угрюмым, чем обычно. Вылитый папашка, отметила про себя старушенция. Ладно хоть тот не приперся – воздух тухлым настроением портить. |