Книга Инопланетный рынок шкур, страница 176 – Лиззи Биквин

Мгновение спустя Тристн озвучила мысли, которые были у нее на уме.

— Ты слишком долго был среди звезд, Дэггот. Слишком долго был вдали от Рака. Наш вид больше не обречен. Есть лекарство.

Глаза Дэггота сузились.

— Ты лжешь.

— Зачем мне лгать о таких вещах? — ответил Тристн. — Это правда. Чуть более трех циклов назад команда космонавтов-Ракш случайно встретила другую человеческую женщину на рынке экзотического мяса на станции Нексус. Человек взяла пятерых Ракш в качестве своих пар, и их потомство стало источником лекарства. Если ты не веришь мне сейчас, ты поверишь, когда мы заберем тебя с собой на Рак. Большинство выживших самок уже выведены из криогенного застоя и вылечены. Их немного, но достаточно, чтобы начать процесс восстановления популяции.

Дэггот перевел взгляд с Тристна на Моурин и обратно.

— И поэтому ты охотился на человека, когда я встретил тебя на рынке шкур? — спросил Дэггот. — Правительство Рака хочет, чтобы ты приобрел этот вид для производства большего количества лекарства?

— Нет, дело совсем не в этом. У нас просто были основания подозревать, что еще больше людей могут быть захвачены и проданы, и мы хотели убедиться, что им не причинят вреда. Цель нашей миссии была исключительно благожелательной. То, чего такой хладнокровный убийца, как ты, никогда не сможет понять.

Дэггот обнажил клыки и натянул поводок. Моурин по опыту знала, насколько прочными могут быть эти лазерные поводки, но все равно отпрянула.

— Думаешь, ты лучше меня? — зарычал Дэггот.

— Да, — спокойно сказал Тристн. — Конечно, лучше. Джрайк прав. Ты не единственный, кто потерял близких во время чумы. Ты просто сделал выбор посвятить свою жизнь злу.

Пламя лагерного костра взвилось выше, и желтое сияние осветило лицо Дэггота снизу, придавая ему сходство с горгульей.

— Скажи мне, высокородный, — прорычал он. — Скольких членов семьи ты потерял из-за чумы?

Тристн молчал.

— Да, именно так я и думал, — усмехнулся Дэггот. — Поскольку ты высокорожденный, твоя семья могла позволить себе поместить своих женщин в стазис. И теперь, когда есть лекарство, они снова могут жить и ходить, — его лицо исказилось от ярости, и единственная оранжевая слеза прочертила дорожку по его лицу. — Ты смеешь читать мне лекцию о понимании? Что такой высокородный, как ты, может понимать в жизни и боли?

— Это несправедливо, — тихо сказал Тристн. — Да, мне повезло, что мои мать и сестра вернулись ко мне, но я не без потерь. Все эти потерянные циклы, когда они были заморожены в стазисе.

— Ты называешь меня героем, — продолжал Дэггот, не слушая. — Мало пользы это принесло моей жене и детям. Думаю, всех тех жизней, которые я спас на войне, было недостаточно, чтобы обеспечить моей семье место в криокамерах. Это просто доказывает то, что я говорил раньше. Жизнь дешева. Вместо того чтобы спасать жизни, я должен был тратить свое время на то, чтобы разбогатеть.

До сих пор Ваул молчал, но Моурин чувствовала его мощное защитное присутствие за своей спиной. Теперь он начал рычать. Сначала звук был тихим, но он быстро становился громче и агрессивнее, пока не превратился в раскатистый рев.

Большой Ракша обошел Моурин и бросился вперед, прижав уши и выпустив когти.

Он собирался напасть на Дэггота.

Паника захлестнула грудь Моурин. Было только два способа положить конец этому противостоянию. Либо Ваул легко убьет закованного в кандалы пленника, либо Дэггот заманивал Ваула в ловушку. Несмотря на то, что руки Дэггота были связаны за спиной, у него все еще были клыки, и Моурин почувствовала, что к нему вернулось больше сил, чем он показывал.