Книга Чернила и кровь, страница 209 – Мэй

– Ради вас.

Роуэн и Айден переглянулись, но оба мало что поняли. Императрица продолжила:

– Вы болезненно переживали его смерть. Всё указывало на несчастный случай, и мы решили, что официально стоит таковым и признать. При дворе это тоже не вызывало вопросов и взаимных обвинений. А ещё ради самого Конрада.

– В смысле? – Айден хотел знать всё. До конца.

– В течение последних месяцев у Конрада уже возникали проблемы с ведьмиными шляпками. Дело каждый раз удавалось замять, но он считал, ему не хватало бодрости, пытался успеть больше. Мы хотели поговорить с ним после учёбы. Поэтому несчастный случай на вечеринке выглядел тем, что правда могло произойти. И нам не хотелось, чтобы всплыли эти случаи. Чтобы Конрада запомнили как принца, который любил ведьмины шляпки.

– А почему вы нам-то не сказали?

– Чтобы и вы помнили Конрада другим.

Теперь многое вставало на свои места. Понятно, почему из-за ведьминых шляпок Айдена настолько переполошились. И понятно, почему письма Конрада не произвели впечатления. Они выглядели как паранойя человека, который слишком мало спал.

О неофициальной части они поговорят после показательной магии. В защищённой от подслушивания комнате, где Айдену с Роуэном тоже будет что сказать.

– Может, всё было совсем не так, – тихо сказал Роуэн. – Может, он бодрился и пытался успокоиться потому, что его что-то мучило.

Братья посмотрели друг на друга, и Айден не сомневался, что оба они подумали про Общество привратников и их странные ритуалы, в которых был замешан Конрад.

После ужина ещё долго сидели за беседами и чаем.

В комнатах было темно, когда Айден вернулся, только в спальне тускло светила зачарованная лампа, давая ровно столько света, чтобы Айден не навернулся, но не больше. Николас спал, завернувшись в одеяло.

Приведя себя в порядок в ванной и переодевшись в ночные штаны и рубаху, Айден наконец-то устроился под одеялом и хотел послать импульс, чтобы выключить лампу, но тут Николас зашевелился.

– Пришёл? – сонно спросил он.

– Ага. Как твоя голова?

– Нормально. Завтра буду как новенький. И постараюсь больше не находиться рядом с твоим отцом в гневе. Лучше твои тени. Они мне больше нравятся.

Помедлив, Айден призвал их, они заклубились вокруг кроватей, мазнули по щеке, укутали Николаса.

– Вот так?

– Ты не привыкай, твои тени должны быть оружием.

– Они – то, что я захочу.

– Спи уже, храмовый принц!

– Ага, Ник… Николас.

Убрав тени, Айден заглушил лампу и закрыл глаза, позволяя сну и усталости взять верх. Тогда и услышал в темноте негромкое:

– Можешь звать меня Ником.

– Волнуешься? – спросил Николас почти с любопытством.

– А ты разве нет?

– Ещё бы!

Они стояли вместе с другими студентами перед выходом из Академии и, как и многие, мялись на месте. Потому что когда ступят за порог, обратного пути не будет.

– Да в Бездну! – заявил Николас и первым толкнул двери.

Показательную магию иногда проводили в Обсидиановом зале, но сегодня собралось столько народу, что пришлось перенести на плац. Вокруг возвели деревянные трибуны, а вместо гарцующих лошадей на песок выходили пары учеников.

Толпа собралась внушительная, студенты сновали туда-сюда и возбужденно шептались, трибуны почти полностью заняли гости, на отдельной с кучей стражи сидела императорская чета.