Книга Сильверсмит, страница 216 – Л. Дж. Кларен

Хрипловатый смешок режуще отозвался в ушах. Я услышал, как она шевельнулась на кровати.

— Ну, мы ведьвсе еще в спальне, Командир, — промурлыкала она, обвивая меня руками за талию и прижимаясь обнаженной грудью к моей спине. — Но я могу называть тебя как угодно, если…

— Убирайся, — я стряхнул ее прикосновение и выдохнул тяжело, сквозь нос. — Пожалуйста, — добавил я, скривившись от резкости собственного тона.

Прошлая ночь была хороша. Горячая, дикая, громкая, жесткая. С Лариссой всегда так. Я даже подумывал о втором раунде, когда она, ни слова не возразив, поднялась с кровати и на цыпочках обошла осколки стекла на ковре.

Ее великолепная грудь подпрыгивала при каждом движении, а длинное, гибкое, загорелое тело было… чертовски соблазнительным. Упругая задница все еще пылала от моей ладони.

Она поймала мой взгляд и одарила застенчивой улыбкой, натягивая то самое «платье» из красного шелка — насмешку над одеждой, которую вчера так эффектно демонстрировала.

Ни одного случайного движения — каждая плавная линия, каждый поворот бедер были рассчитаны. В Лариссе Кейтс не было ничего застенчивого.

— Сегодня вечером? — спросила она, задержавшись у двери, с лукавой улыбкой на идеально выточенном лице.

— Не знаю, — выдохнул я раздраженно, складывая ковер вчетверо, чтобы осколки не разлетелись. — Я пошлю за тобой.

— Как пожелаешь, — протянула она, нарочито медленно поворачивая дверную ручку. — Командир.

Дверь закрылась за ней, и я на миг позволил себе покой — размял виски, втянул тишину. Но не прошло и десяти секунд, как в дверь врезались четыре громких удара.

Я выругался сквозь зубы и уже подбирал нужную степень жестокости — отослать Лариссу на неделю или навсегда?

Однако, открыв дверь, я испытал облегчение.

Передо мной стояла женщина куда важнее Лариссы. Та, что не требовала внимания и не ждала после секса объятий, которых я терпеть не мог.

Вальда, высокая, худая, чернокожая, наклонила длинную шею и посмотрела на меня с явным неодобрением и презрением, она была всего на пару дюймов ниже.

Для женщины — необычайно высокая.

Густые, черные, волнистые волосы соскользнули по ее плечам, когда она бросила взгляд в сторону, куда ушла Ларисса, и приподняла бровь без тени веселья.

— Доброе утро, Вал, — ухмыльнулся я, отступая в сторону и открывая ей путь.

Она вошла уверенно, с той мощной грацией, которой всегда владела. Когда за ней закрылась дверь, она скривилась, увидев меня все еще голым. Видела она меня таким не раз и, я знал, еще не раз увидит. У меня есть зеркало, и стыда я не испытывал.

— Надень, блядь, штаны, бабник.

Я рассмеялся, но все же натянул брюки ради нее.

— Ты ведь знаешь, что до рассвета я едва ли бываю в приличном виде.

— Да уж, — прошипела она, скрестив длинные мускулистые руки на груди.

Полные коричневые губы сжались, когда ее взгляд скользнул по мне сверху вниз. Не впечатлилась.

— Все, чем ты занимаешься, — это пьешь и трахаешься, закапываясь в собственных страданиях.

Мои брови взлетели. Черт, как же я любил в ней это — ее язык остер не меньше, чем кулак. Вот почему она и была моим лучшим другом.

— Что на тебя нашло сегодня? — усмехнулся я.

Но тогда как обычно в ее темно-карих глазах пылала привычная насмешка, сейчас мелькнуло беспокойство.

Воздух покинул легкие.

— Есть новости о ней? — я потянулся за сапогами.