Онлайн книга «Хозяйка старой пасеки»
|
Кроме самых последних лет, когда возраст уже взял свое, дед справлялся с тремя десятками ульев. Значит, и я могу… пусть не три десятка, пусть полтора. Допускать ли роение выживших семей? На мгновение я словно наяву ощутила запах прополиса, услышала хрипловатый голос: «Холстинку из старого улика берешь, прополисом мажешь да на досочку приколачиваешь. — Руки деда с набухшими венами ловко орудовали молотком. — Проглядел я, что пчелки роиться собрались, теперь надо, чтобы рой не куда попало привился, а как мне удобно. Чуешь, как пахнет? Был бы пчелой — сам бы сюда сел». Пожалуй, не стоит: «переезд» и без того станет для них стрессом. Значит, поступлю по-другому. Наделаю коробок, положу внутрь кусочки старых сот, капну туда настойку прополиса и развешаю на опушке ближайшего леса. Скоро начнется время роения. Пчелы, готовясь к размножению, высылают разведчиц на поиски нового жилья. Все, что мне останется, — вовремя проверять ловушки, чтобы пчел не перехватил какой-нибудь конкурент, и пересаживать семьи в ульи. При этом постараться не попасться на глаза другим пчеловодам, если они есть в этой местности. На пчелах ведь не написано, дикие они или домашние, «ничейный» рой вполне может оказаться вылетевшим с чужой пасеки. Что еще? Инструменты. Сохранились ли они и похожи ли на привычные мне? Где я возьму новые, если что? Надо проверить хозяйственные постройки. Дымарь, сетка и плотная одежда. Не найду в запасах — сама сделаю, руки у меня из нужного места растут. О чем еще нужно подумать, прежде чем начать? Существуют ли тут нормативы по расположению пасеки? Нужно ли регистрировать ее и получать на нее ветпаспорт? Вообще, регулируют ли законы подобные вещи или каждый волен делать на своей земле то, что ему вздумается? С этим проще всего: у меня под рукой Стрельцов и Марья Алексеевна, оба цитируют местный уголовный кодекс как по писаному, глядишь, и в административном разбираются. Воры. Нужно ли об этом беспокоиться? Те крестьяне, с которыми я успела пообщаться, казались людьми честными, но ведь они — не все местное население. Да взять хоть сегодняшнюю ночь! Кто и зачем полез в мой дом? Если ограбить — ладно, в доме нет ничего ценного. А если права Марья Алексеевна и лезли отомстить лично мне? Тогда пасека через парк от дома — идеальный объект для вандализма. — Пойдем домой, Полкан, — сказала я. — Кажется, у меня здорово прибавилось работы. — Вот вы где! — окликнул меня знакомый голос. — Слишком беспечно с вашей стороны гулять в одиночку. Я обернулась к Стрельцову, который осторожно выбирался из кустов боярышника. Если я всерьез собираюсь заняться пасекой, надо бы обрезать кусты, восстанавливая нормальную тропинку. — Я не одна, — улыбнулась я. Исправник насторожился, и я поторопилась добавить: — Вон мой охранник. Полкан завилял хвостом, показывая, насколько он рад встрече. Похоже, он уже записал исправника в «свои». — К тому же вы ведь подстрелили ночью того типа. Не железный же он, тут же возвращаться и пытаться доделать то, что начал… а что, кстати, он начал? Мы двинулись обратно к дому. — Хотел бы я сам это знать. — Стрельцов досадливо поморщился, отвел ветку боярышника от моего лица. — Почему я не погнался за ним ночью! Судя по следам, разбойник довольно долго отсиживался в одном месте — натекло изрядно крови. Я мог бы взять его, а теперь… |