Книга Хозяйка старой пасеки, страница 127 – Наталья Шнейдер

— Прошу прощения за нарушение этикета, — сказал князь, поклонившись. — Я сознаю, что ребенку не место ни в гостях, ни на похоронах, однако надеюсь на вашу снисходительность.

— Это я виновата, — вставила княгиня со смущенной улыбкой. — У Аленки режутся зубки, и она не отпускает меня надолго. Матрена присмотрит за ней, чтобы она не доставляла вам хлопот.

Девчушка в кружевном платьице у нее на руках беззубо разулыбалась. Я не могла не улыбнуться в ответ.

— Ну что вы, как такое чудо может доставить какие-то хлопоты? Конечно, я позабочусь о том, чтобы устроить ее няньку как следует. Я очень вам благодарна, что вы нашли возможность приехать, несмотря на все неудобства.

И это была правда. Подчеркнутая поддержка Северских была сигналом для остальных дворян. Они наверняка уже знали что князь и княгиня почтили меня своим вниманием, потому что мало кто решился проигнорировать мое приглашение.

Хорошо, что Марья Алексеевна еще вчера предупредила, что некоторые гости могут приехать с челядью. Мы подготовили мезонин, и сейчас Герасим отвел няньку туда.

Потом потянулись другие гости, приглашенные и не очень. Прогонять с поминок я бы не стала, даже если бы не знала, что обычай это запрещает.

В числе прочих был Денис Владимирович Крутогоров, с которым я собиралась поговорить о досках, и его жена. Он поклонился с непроницаемо вежливым выражением лица — поди разберись, что у него на уме. Ольга Николаевна же посмотрела на меня, будто солдат на вошь.

Однако выражение ее лица мгновенно изменилось, когда она перевела взгляд на стоящего за моей спиной Стрельцова. Ольга расплылась в улыбке, голос стал мягким и томным.

— Кирилл Аркадьевич, какими судьбами! Вот уж не ожидала встретить вас в этой глуши. А помните, как мы гуляли в саду у графини Трубецкой? Это было давно…

— Ольга Николаевна, рад встрече. — Радость в его голосе я бы не расслышала даже со слуховым аппаратом. Прежде чем склониться к протянутой для поцелуя руке, Стрельцов помедлил, и, судя по неудовольствию, промелькнувшему на лице дамы, она это заметила.

Войдя в дом, она брезгливо огляделась, так что мне даже на миг показалось, будто где-то под лавкой забыли протухший мусор, чего не могло быть в принципе. Та часть дома, куда допустили гостей, была вылизана до блеска, хотя на весь особняк мне, к стыду моему, так и не хватило ни времени, ни рук.

— Какой у вас замечательный дом, — снисходительно протянула Ольга Николаевна, уставившись на отошедшие от стены обои. — Тут так уютно.

— Да, — я сделала вид, будто не замечаю этого взгляда, — и станет еще уютней, когда я займусь этим домом как следует.

— Мой дед считал, что перестроивший дом хозяин непременно умрет. Так оно и случилось.

Я пожала плечами.

— Я не верю в подобные глупости.

— В любом случае сочувствую вам. Переделка наверняка введет вас в немалый расход, а ваша тетушка все время плакалась о своей бедности.

Я улыбнулась:

— Благодарю за сочувствие, но оно излишне. Настоящая женщина, как говорят, умеет сделать из ничего салат, шляпку, скандал…

При этих словах Денис с полуулыбкой покосился на свою жену.

— … и ремонт.

Последний пункт я придумала только что, но вряд ли здесь кто-то мог уличить меня в этом.

— Возможно, по первым трем пунктам я не настоящая женщина, но уверена, что уют не требует больших вложений, для этого нужны только любовь и забота. Я полюбила этот дом.