Книга Госпожа следователь, или Мария Сергеевна снова в деле, страница 88 – Хелен Гуда, Агния Сказка

— Я стану отцом! — кричал он, не переставая кружить меня. — Мари, ты подарила мне самое большое счастье в жизни! Я буду любить тебя и нашего ребенка больше всего на свете.

Я смеялась, прижимаясь к нему, чувствуя себя самой счастливой женщиной на свете. В его объятиях я была в безопасности, я была любима, я была дома. И в этот момент я поняла, что все мои прошлые страхи и сомнения исчезли, уступив место надежде и радостному ожиданию будущего. Будущего, в котором мы будем вместе, в котором будем растить нашего малыша, учить его летать, любить и жить долго и счастливо, как и подобает настоящим драконам. И я знала, что с Жофреем рядом я смогу преодолеть любые трудности, смогу создать для нашей семьи свой собственный мир, полный любви, счастья и волшебства. Ведь вместе мы — сила. А карьера? Я ее уже один раз выбрала, и что в итоге? Меня отправили на пенсию, заменив, а вот став мамой, я стану поистине незаменима. Спасибо судьбе за этот второй шанс.

Несколько лет спустя

Дверь в кабинет Жофрея распахнулась с такой яростью, словно я таранила ее плечом, — казалось, от взрыва дрогнули стены всего следственного управления. Влетев внутрь вихрем гнева, отчаяния и непомерной усталости, я выпалила, словно задыхаясь:

— Жофрей! Всё! С меня хватит! Очередная няня подала в отставку. Да ты ни за что не поверишь, что этот маленький драконенок натворил!

Жофрей, как всегда, безупречный, будто сошедший с обложки журнала в своем строгом, идеально скроенном костюме, оторвался от бумаг. Его взгляд был усталым, но в глубине этих темных пронзительных глаз я всегда видела искру любви, предназначенную только для меня.

— Мари, дорогая, что случилось? — он говорил мягко, словно успокаивая разъяренную львицу. — Дай угадаю… потоп? Или, может, он решил перекрасить кота в синий цвет?

— Хуже. Намного хуже, Жофрей. Он поджег ей подол платья. Понимаешь? Под-жег. Подол. Платья! — мой голос сорвался на крик, в горле пересохло от напряжения. — Я скоро поседею раньше времени. Я превращусь в иссушенную старуху раньше, чем увижу, как он пойдет учится.

— Не преувеличивай, дорогая. Драконицы живут очень долго, — ответил, пряча улыбку, муж.

Он вздохнул, откинулся на спинку своего кожаного кресла, которое, казалось, впитало в себя аромат его дорогого одеколона и кожи, и устало потер переносицу. Я знала этот жест — он означал, что он пытается взять себя в руки.

— Мари, может быть, тебе стоит просто побыть дома? — он говорил медленно, взвешивая каждое слово. — Ты так вымотана. Ты не спишь ночами, работаешь до изнеможения, а потом еще и сражаешься с нашим сыном… Мне больно на тебя смотреть. Да и мальчик просто хочет твоего внимания, вот и добивается увольнения всех своих нянь.

— Нет, — я уперла руки в бока, готовая к бою, словно гладиатор перед смертельной схваткой. — Нет, Жофрей. Я не хочу сидеть дома. Я просто… Я тупею. У меня в голове уже не осталось ничего, кроме этих идиотских детских песенок и бесконечных рецептов запеканок. Я хочу быть… собой. Ты же помнишь, что обещал? Ты клялся мне, что я буду сидеть дома только до тех пор, пока ему не исполнится три года. А ему уже четыре. Четыре, Жофрей. Скоро будет пять.

Я чувствовала, как в голосе нарастает истерика, как подступает ком к горлу.

— Почти пять лет я пыталась совместить материнство и хоть какое-то подобие нормальной, интересной жизни. Последний год я жила в постоянном стрессе, разрываясь между работой, ребенком, домом и… и тобой, Жофрей. Все это время я пытаюсь быть идеальной женой, идеальной матерью, идеальным сотрудником… и, похоже, что-то сломалось.