Книга Невидимый враг, страница 117 – Анна Снегова

Поэтому замечаю, как крохотные корешки прорастают в тело любимого, как пульсирующий свет будто перетекает по ним из земли — в него.

А потом… из ран словно выталкивается зелёно-жёлтая пена.

Там, где она касается пола, на досках с шипением прогрызаются уродливые дыры.

Ну же! Ведь говорят, что у кошек девять жизней. Неужели Зортаг не припас хотя бы ещё одну для меня?

Глаза уже слезятся. Я чувствую такую слабость, что вот-вот упаду в обморок. Но упрямо сжав зубы, тянусь и тянусь к источнику силы.

И наконец, вижу, как раны начинают затягиваться.

До тех пор, пока на их месте не остаётся чистая кожа. Капельку светлее, чем бронзово-загорелая вокруг. Будто застарелый шрам.

Крохотные корешки выходят из его тела и отползают в стороны, словно Таарн убирает пальцы.

Я без сил роняю руки.

Ну же! Дыши! Ну пожалуйста…

Он вдыхает резко, как утопленник, которого только что вытащили на берег, и тут же закашливается. Я кидаюсь к Зору — обнимать, помочь сесть.

Почти не вижу его лица, снова сплошная размытая пелена из-за слёз.

Он кашляет, и никак не может прокашляться, судорожно втягивает воздух, прислонясь лбом к моему плечу. А я обнимаю его обеими руками, прижимаю к себе — и запрокинув лицо, благодарю небо Таарна за чудо.

— Как ты… это сделала? — хрипит Зортаг.

А потом поднимает голову и смотрит мне прямо в глаза. И мне хочется кричать от радости, потому что я вижу знакомые серебряные искры, которые снова вспыхивают, будто всплывают из глубины зрачка.

Я улыбаюсь сквозь слёзы.

— Ты забыл, что я друид?Это — моя суть. То, кем я являюсь, плоть от плоти своей земли. Таарн помогает своей хозяйке.

Он молчит и смотрит своими серьёзными серебряными глазами прямо мне в глаза, прищурившись. А потом неожиданно серьёзно спрашивает:

— Значит, твёрдо решила остаться друидом?

Я замираю.

Это тот самый важный вопрос, который он решил задать, как только вернулся с того света?

Мне кажется, или он задаёт его не просто так?

Совершенно теряюсь. Я не отошла ещё от смертельного ужаса, который испытала только что. А теперь он ждёт моего ответа с таким выражением глаз, будто это и есть — единственный вопрос, ради которого стоило возвращаться.

Что же ответить?

Но я не успеваю сообразить.

На дубовые двери снаружи приземляется здоровенный кулак.

— Эй! Ну как там? Что у вас происходит, почему земля дрожит?

Зор улыбается, и я понимаю, что момент упущен.

Склоняется ниже, запускает пальцы мне в волосы на затылке, притягивает к себе.

Впивается в губы коротким и таким горячим поцелуем, от которого я чуть сама не отдаю богу душу. А потом шепчет на ухо своим бархатным кошачьим голосом, и привычное мурлыкание царапает кожу и будит все-все-все мои мурашечки, которые спрятались было в страхе.

— Иди. Скажи ему, что всё в порядке. А то дверь выломает. Сейчас приду. А спасибо с меня ещё позже, Ив. И готовься — это будет о-о-очень большое спасибо…

С огромным трудом я отрываюсь от своего кота, встаю на ноги, иду как в трансе к выходу.

Несколько раз спотыкаюсь об выдранные доски пола, которые взломали древесные корни. Кое-где их гигантские петли всё ещё видны, как дремлющие щупальца огромного чудища.

Заторможенно открываю дверь, стараясь не слишком широко распахивать створку и загородить собою щель.

Тут же захлопываю обратно за своей спиной.

Брат смотрит на меня в тревоге и ждёт ответа.