Книга Покровитель для Ангела. Собственность бандита, страница 107 – Екатерина Ромеро

– Прости меня, девочка! Боже, прости меня!

– Нет, это ты прости. Это все из-за меня. Ты пострадал из-за меня. Михаил, ты не виноват в том, что не любишь меня! Не люби. Живи только. Живи, Михаил.

Улыбается мне сквозь слезы, а я не могу. Она же все еще верит, Ангел все еще верит в мою ложь!

Такая бледная, слабая, истощенная, дрожащая, безумно красивая, и мне страшно смотреть на нее, потому что я вижу в ее глазах обреченность. Впервые. Ангел не борется, она сдалась.

– Нет, Ангел, нет, слышишь?! – рычу, голос срывается на хрип. – Я соврал тогда. Ты так легко мне поверила! Сразу же! Как ты могла поверить, Ангел? Как ты могла поверить в это?! Я соврал, я хотел тебя защитить. Хотел уберечь.

Она коротко улыбается и хлопает ресницами. По ее белым щекам льются слезы, и, прижав Ангела к себе, отхожу с ней к окну. Слышу, что за спиной уже Игорь гудит и Тоха подтянулся, но сейчас не до них.

– Ты всегда был моим покровителем. Ты всегда меня защищал, Миша.

Ангел серьезно смотрит на меня, а после проводит пальцами по моей щеке, опускается к губам, а я целую ее пальцы, и ей на руку капают мои слезы.

Я не помню, когда ревел в последний раз, но сейчас я просто не могу видеть ее такой изломанной мною. Мне дико больно видеть ее такой.

В груди все разрывается, я прижимаю к себе Ангела, наклоняюсь к ней.

– Я тебя люблю, Ангел мой! Ты слышишь?! Больше жизни люблю!Я тебя обожаю. Я тебя ВСЕГДА обожал! – шепчу ей на ухо, отвернувшись от всех спиной, целую Ангела в висок, а она всхлипывает, смотрит на меня, улыбается и плачет. Вытирает мои слезы худенькими ладонями.

– Не плачь, Миша. Отпусти меня. Я оказалась слишком слабой для тебя. Я не смогла.

– Я тебя не отпускаю! Не отпускаю! Ты будешь жить! Я хочу, чтобы ты жила!

Трясу ее, рычу, меня колотит всего, я, блядь, горю видеть ее такой.

– Миша… Миша мой. Не уходи… Пожалуйста, не уходи.

Ангел утыкается мне в грудь, прижимается ко мне, а я губами прикладываюсь к ее виску, целую, вдыхаю нежный яблочный запах.

– Я с тобой, девочка, тише, я рядом, не уйду никуда.

– Ты ранен, не надо меня поднимать, тебе же больно.

Касается моей перебинтованной руки, кровь капает на пол, но я улыбаюсь, встречаясь с ней взглядами.

– Мне не больно, девочка. Ты мое лучшее лекарство. Я с тобой сильный, моя единственная слабость – это ты, Ангел. Это всегда была ты.

Не способный на отношения и чувства, смеющийся над любовью, как над чем-то ненормальным, теперь я сам ощущаю, как она ядом скользит по венам, как выворачивает меня, ломает и корежит так, что я не могу расправить спину.

Ангел вцепляется в мои плечи, прилипает ко мне и не отпускает. Я коротко киваю пацанам, чтобы не трогали пока нас, и они тихо выходят.

Это наше время, мне хочется орать в голос от ее состояния, я держу Ангела на руках и глажу ее по голове, пока она тихо плачет у меня на груди.

Я не поверила сразу, подумала уже, что умерла, но нет.

Это был Миша, весь в бинтах, жутко избитый, с кровоточащей рукой, но это был он. Мои ноги отказались меня держать, я только и могла, что плакать, вдыхать его запах и слышать до боли любимый голос.

Михаил подхватил меня на руки, и впервые я увидела слезы в его глазах. Мы оба плакали, он просил у меня прощения, хоть я не обижалась на него больше.

Все стерлось, боль от его потери была невыносимой, и я просто хотела, чтобы он жил, а потом Михаил сказал, что любит.