Книга Дикая Омега, страница 86 – Ленор Роузвуд

— Айви? — наконец выдавливает он, голос хрипнет от шока. — Какого хрена ты творишь?

— Он спас меня, — выдыхаю я, цепляясь за остатки сил, пока мир бешено кренится вокруг. — Не вреди ему.

Призрак нависает позади, огромная тень, от которой веет угрозой и подавленной яростью. Если бы не жар лихорадки, я бы, возможно, уже упала в обморок от чистого ужаса. Но сейчас я вижу только Виски — его разбушевавшуюся ярость.

— Спастебя? — прорычал он, пальцы скрипнули на цевье. — Ты хочешь сказать, что этот ебанутый отморозок сделал что-то, кроме того, чтобы попытаться тебя прикончить?

— Хочу, — хриплю, сжав зубы, чтобы не застонать от боли. — Он мог… но не стал. Он перевязал мне рану. Согревал всю ночь. Если бы не он… — слова застревают в пересохшем горле.

Грудь Виски ходит ходуном, воздух выходит тяжело, грубо. Он сверлит меня взглядом, будто пытается определить — брежу ли я, или говорю правду. Между нами над снегом висит тяжёлое, натянутое молчание.

Потом — медленно, словно через силу — он опускает винтовку. Напряжение из тела, однако, никуда не исчезает.

— Ты ранена, — рычит он, взгляд падает на окровавленную повязку. — Дай посмотрю.

Он делает шаг, рука тянется ко мне — и Призрак вибрирует позади, глухо, угрожающе, так что вибрация идёт прямо мне в спину.

Челюсть Виски каменеет.

— Да ёб твою мать, Призрак, — рычит он. — Я не собираюсь причинять ей вред, ты, сука, психованная…

Он обрывается — потому что я покачнулась, ноги подломились.Мир сорвался вниз белым водоворотом.

Виски успевает подхватить меня прежде, чем я падаю.

— Тише, маленькая дикая кошка, — бормочет он, подхватывая меня на руки. — Я держу.

Я хочу возразить. Хочу сказать, что могу идти сама. Но язык наливается свинцом, мысли тонут, и лишь жалобный стон вырывается наружу.

Виски бросает взгляд на Призрака — взгляд, полный вызова и предупреждения.

— Мы возвращаем её на базу, — рычит он, уже поворачиваясь. — Не заставляй меня валить тебя, ублюдок.

Призрак отвечает рыканием — но не двигается. Просто стоит в тени пещеры, его бледные глаза горят, следят за каждым моим вздохом, пока Виски устремляется по тропе обратно.

Я роняю голову ему на плечо, слишком обессиленная, чтобы держать её. Ритм его шагов убаюкивает, тянет в темноту.

— Да ты легче пушинки, знаешь об этом? — бормочет он, потрясая меня лёгким толчком, чтобы я не вырубилась окончательно. — Я тащил Валека весь грёбаный склон после того, как ты вырубила его. Ты — пол его веса.

Уголок моих губ дрогнул. Мысль о поверженном Валеке от моей руки тёплым комочком шевельнулась внутри.

— Он меня убьёт за это, — шепчу, каждый звук выгрызается изнутри.

Виски фыркает.

— Да хрен там. Скорее всего, ты его впечатлила. Не помню, чтоб кто-то хоть раз так застукал его врасплох.

Я едва слышно мычу в ответ.

Боль отступает.

Лихорадка убаюкивает.

— Просто… пыталась выжить, — выдыхаю я.

— И, чёрт побери, справилась, маленькая дикарка.

Его голос становится глухим, далёким. Снег хрустит под его ботинками. Где-то сзади — тяжёлые, медленные шаги ещё одного альфы.

И я наконец проваливаюсь в темноту.

Глава 33

ЧУМА

Мы идём уже много часов, когда Валек внезапно врезается в дерево. Я останавливаюсь рядом, нахмурившись, и изучаю рваную рану у него на виске. Кровь склеила его светлые волосы, тонкими струйками стекая по выступающей скуле.