Книга Дикая Омега, страница 88 – Ленор Роузвуд

Он не ошибается.

— Заткнитесь нахуй и найдите её, — рявкает Тэйн. Его голос — глухой, срывающийся, на полтона не дотягивает до настоящего альфовского лая.

Я хватаю его за руку, потому что вижу: он на грани броска. Нет тем болезненнее для него, чем его брат. Последнее, что нам сейчас нужно, — чтобы Тэйн сорвался в одну из своих яростей.

— Хватит, оба, — бурчу я. — Нужно двигаться.

Они стоят, как два пса, готовые перегрызть друг другу глотки. Мне надоело быть нянькой.

— Ладно, — бросаю я и разворачиваюсь вперёд. — Разрывайте друг друга в клочья, если хотите. А я пойду искать её.

Через минуту они всё же трогаются следом, молчаливо, нехотя. Вынужденное перемирие. Они не обязаны нравиться друг другу. Честно говоря, сейчас меня раздражают оба.

Айви нужна нам чтобы быть спокойными. Сосредоточенными. Острыми, как скальпель. Потому что если Призрак причинилей вред… Если этот бешеный мутант хотя бы пальцем коснулся её мягкой кожи…

Ветер усиливается, ледяными зубами вгрызается в слои моей одежды. Я кутаюсь плотнее, пригибаюсь, когда первые вихри снега начинают кружиться между голыми ветками.

Валек кроет на своём родном языке — быстро, грязно, впечатляюще — и машет нам ускориться. Мы идём дальше, глухо, мрачно. Снег хрустит, дыхание превращается в обрывки пара — резкие, рваные.

Я скольжу взглядом по белому пейзажу, выискивая хоть малейший след: Лоскут ткани на ветке. Сбитый снег. Одинокий отпечаток маленькой ноги…

Но — ничего.

Только бесконечная вереница заснеженных вершин и искривлённых стволов. Мир медленно исчезает под завесой белой метели. И из-за подавителя я не могу взять её по запаху.

Хорошо хоть, что другие альфы тоже не найдут.

Лёд тревоги скользит по внутренностям, тонкими лезвиями пробираясь под рёбра. Что если мы опоздали? Что если зима уже проглотила её маленькое хрупкое тело, утянув в свой беспощадный мрак?

Я не могу её потерять. Не позволю.

Пальцы сжимаются на ремне моей медсумки, костяшки белеют до боли.

Я разорву эту ледяную пустошь голыми руками, если придётся. Потому что Айви — наша.

Валек внезапно останавливается, вскидывая кулак. Мы тут же замираем. В груди поднимается низкое рычание.

Из снежной бури, растворяясь в тенях, появляется огромная фигура.

Призрак.

Воздух застревает в лёгких. Каждый мускул напрягается, готовясь к броску, к тому, чтобы разорвать это чудовище на части, пока не останется только ошмёток его отвратительного тела.

Но прежде чем я двигаюсь — из белой пелены выныривает ещё один силуэт.

Виски.

И у него на спине — рыжие волосы, развевающиеся на ветру, как знамя.

Айви.

Моё горло перехватывает. Челюсть сжимается так сильно, что боль отдаёт в висках. Она висит безжизненно. Не шевелится.

Она…?

Нет.

Даже думать об этом — как заглотнуть лёд, который ломает сердце изнутри.

Если она мертва… Если её свет погас из-за этого зверя… Тогда пусть и меня сожрёт эта чёртова зима. Пусть пустота заберёт меня следом.

Я иду вперёд, пока не оказываюсь рядом. Требуется вся выдержка, что у меня вообще есть, чтобы не вырвать её у Виски, не прижать к груди и не оскалиться на остальных, заставляя отойти.

Моя, — инстинкт рвёт череп,примитивным боевым кличем.

И тогда запах бьёт в меня, как кувалда в грудную клетку.

Кровь.

Густая, тяжёлая, медная.

Мой взгляд падает на её руку — на ржаво-кровавый бинт, намотанный кое-как. Паника вспыхивает во мне — холодная, острая, как нож.