Книга Дикая Омега, страница 39 – Ленор Роузвуд

Я не знаю. И это пугает меня больше всего. Потому что если я не могу доверять собственной силе… собственной воле продолжать бороться — какой у меня вообще шанс против них?

Одна-единственная слеза выскальзывает и скатывается по щеке, падая на подушку. Я даже не пытаюсь её стереть — слишком устала, чтобы бояться выглядеть слабой.

И потому я позволяю себе уйти — провалиться в сон, в темноту изнеможения. Молясь, чтобы, когда проснусь, во мне нашлась хоть капля сил встретить следующий удар. Потому что сдаться? Поддаться?

Это не вариант.

Не сейчас.

Не когда-либо.

Глава 17

ВАЛЕК

Пронзительный визг Виски разрывает воздух, перекрывая однообразный гул комплекса. Хищная ухмылка сама расползается по моему лицу, когда я заворачиваю за угол. Похоже, наша дикая маленькая крольчиха наконец-то проснулась.

Хотя… может, он просто снова перешёл дорогу Призраку. Но это скорее вопль «мне отбили яйца», чем «мне переломали все кости».

Я шагаю по коридору лазарета, стуча носками сапог по бетону. Из открытой двери доносится нытьё Виски — визгливое, раздражающее.

— Она ебанутая! — орёт он. — Я клянусь, она мне палец откусила!

Я распахиваю дверь. Виски стоит, прижимая к себе руку — вполне целую, хоть и окровавленную. Морда перекошена от жалости к себе. А в углу, свернувшись, как пружина, сидит она — и сверкает в его сторону ледяной взгляд ненависти.

Айви.

Воздух в груди застревает, когда я её вижу. Всё это рыжее пламя, эти дикие глаза. Тонкое тело, напряжённое, как у змеи перед броском. Даже в бесформенном хлопковом платье есть в ней что-то природно смертоносное. Красота, которая будит жар где-то глубоко под кожей.

Нет, эта малышка точно не прирученный кролик.

— Ну-ну, — протягиваю я, скрестив руки на груди. — Что ты сделал, чтобы разозлить симпатичную маленькую омегу, Виски? Засунул хер туда, куда не надо?

Он оборачивается, сверкая глазами, размахивает пострадавшей рукой.

— Она просто взбесилась! Только спросил… и тут — хрясь!

Я заливаюсь хохотом. Удивлённый, возмущённый Виски — всегда зрелище. Он вечный идиот, ему в голову не приходит, что не каждый обязан падать к нему в ноги.

— Повезло тебе, что только этим отделался, — злюсь я, оглядывая его с явным презрением. — Хотя, честно говоря, мир бы не сильно пострадал, если бы она откусила твой жалкий огрызок.

Щёки Виски вспыхивают.

— Девять дюймов и толщиной с пивную банку! — огрызается он. — Ты видел его однажды, и то когда я вылезал из замёрзшего озера, придурок!

Я фыркаю.

— Ступай, покажи Чуме свои смертельные царапины. Пока гангрена не началась. Зная, куда ты суёшь руки…

Но на удивление, мелкий болтун — хотя Чума прав, последнее время он вовсе не такой уж мелкий — прикусывает язык. Бросая на меня взгляд, полный яда, разворачивается и вылетает за дверь, хлопнув ею так, что рама дрожит.

— Да пошёл ты, Валек, — шипит он уже вкоридоре, думая, что я не слышу.

Комната затихает. Айви смотрит на меня из-под опущенных ресниц, плечи напряжены, губы сжаты в тонкую линию. Но под её запахом — тёплой ванилью — чувствуется острый, мускусный привкус страха.

Он делает слюну гуще. Будит самое тёмное внутри меня.

Я выдерживаю её взгляд. Терпеливо. Долго.

— Не обращай внимания на Виски, — говорю я, пожав плечом. — Он иногда думает не тем мозгом. Наверняка понимаешь, о чём я.