Книга Двор Ледяных Сердец, страница 254 – Элис Нокс

Не знаю, кто друг, кто враг.

Не знаю, кому верить.

Не знаю, что выбрать.

За дверью послышались голоса – приглушённые, но различимые.

Один – Лиса, обеспокоенный, настойчивый:

– Что вы там делали? С каких пор…

Второй – Ровена, холодный, насмешливый:

– С тех пор, лис, как мне надоело смотреть на твою наивность. Она должна знать правду. Все должны.

Пауза.

– Отойди. Или столкну с дороги.

– Попробуй, – огрызнулся Лис, и в голосе зазвенела сталь.

Тишина. Напряжённая. Звенящая.

А потом – третий голос.

Низкий. Холодный. Смертельно приглушённый.

– Что. Здесь. Происходит?

Морфрост.

Шаги – быстрые, решительные, приближались стремительно.

Дверь распахнулась – резко, с грохотом, ударилась о стену, и что-то тяжёлое упало на пол у порога с глухим стуком.

И он ворвался.

Полностью одетый. В дорожной одежде.

Тёмная туника из плотной шерсти, почти чёрная, с высоким воротом. Поверх – кожаная броня, лёгкая, но прочная, покрытая тонким слоем инея, что никогда не таял. Штаны тёмные, заправлены в высокие сапоги – чёрные, на толстой подошве, со шнуровкой до колен.

Длинный, тяжёлый плащ, подбитый мехом изнутри, цвета полуночного неба, застёгнут на одно плечо серебряной пряжкой в форме снежинки.

Перчатки кожаные на руках, волосы собраны в хвост – не распущены, как обычно, а убраны назад, открывая лицо полностью.

Он выглядел как путник. Как воин, готовый к долгой дороге.

Но лицо…

Лицо было яростным.

Глаза горели белым пламенем, челюсти сжаты так сильно, что мышцы ходили ходуном, дыхание тяжёлое, руки сжаты в кулаки.

Взгляд метнулся по комнате – острый, ищущий угрозу.

Остановился на мне – на полу, прижатой к стене, с красными глазами, с дрожащими руками.

Что-то изменилось в его лице – ярость вспыхнула ярче, смешалась с чем-то ещё, тёмным, отчаянным.

– Что он тут делал? – голос низкий, хриплый, еле сдерживаемый, каждое слово выходило с трудом. – Ровен. Что он хотел? Он тронул тебя? Причинил вред? Ранил? Говори!

Он бросился ко мне – стремительно, опустился на колени, руки легли на мои плечи – крепко, почти болезненно, проверяя, ища следы насилия.

Взгляд метался по лицу – по царапинам, что почти зажили, по красным глазам, по дрожащим губам.

– Элиза, – повторил он жёстче, отчаяннее, и в голосе зазвучала паника, что он пытался скрыть, но не мог. – Скажи. Что он сделал? Если он посмел прикоснуться… если обидел… я убью его. Клянусь, я…

– Нет, – оборвала я, и голос дрожал, но был твёрдым. – Нет, Кейлан. Он не… не тронул. Просто говорил. Честно. Открыто. Страшно, но… честно. Признался.

Я подняла руку – осторожно, постепенно, коснулась его лица, провела пальцами по щеке, чувствуя холод кожи, напряжение мышц под ладонью, щетину, что покалывала.

– Он не причинил вреда, – повторила я тише, мягче, пытаясь успокоить, заземлить. – Я в порядке. Правда. Просто… много узнала. Много поняла. Но я цела.

Морфрост смотрел на меня продолжительно – изучающе, недоверчиво, словно проверяя правду в словах, в глазах, в прикосновении.

Дыханиепостепенно выровнялось, плечи расслабились чуть, руки на моих плечах ослабили хватку, стали мягче, превратились в объятие.

Но напряжение не ушло полностью – оно просто притаилось, готовое вспыхнуть снова.

Он выдохнул – протяжно, дрожаще, закрыл глаза на мгновение, прижался лбом к моему – осторожно, бережно, будто боялся причинить боль.