Книга Гадкий утёнок. Вернуть любовь, страница 64 – Джейн Реверди

Утро опять началось с тревожного гула во дворе. Слуги и крестьяне столпились у амбара, о чем-то споря. Я вышла, и голоса сразу стихли.

— Миледи, — заговорил месье Нортон, переминаясь с ноги на ногу, — запасы зерна были рассчитаны только на наших людей. Теперь же беженцы… Если кормить еще и их, к весне останемся без хлеба.

Все глаза обратились на меня: и слуг, и крестьян, и тех, кто ещё вчера пришёл с юга. Они ждали решения.

Я обвела взглядом двор и сказала твёрдо:

— Никто не будет голодать. Но мы должны жить разумно. С сегодняшнего дня вводим режим экономии: меньше муки на хлеб, больше супов из кореньев и овощей. Каждая семья, местная или пришлая, будет работать наравне с остальными. Беженцы получат место в поле и в мастерских — труд в обмен на хлеб. И мы сегодня же начинаем строить временные бараки.

Оставить всех в доме я не могла. Мы не могли позволить себе игнорировать тот уклад, который должен быть в дворянских усадьбах. Да и сами прибившиеся к нам люди чувствовали себя тут неловко. Пока они побудут в бараках, которые мы постараемся утеплить как можно лучше, а потом, весной или летом, построят себе новые дома.

И Дороти, и Артур помогали мне как могли. Подруга взяла на себя ведение хозяйственных книг, а брат с утра до вечера разъезжал по всей территории нашего поместья и намечал места для новых полей. Теперь, когда у нас появилась дополнительная рабочая сила, мы могли засеять зерном большую площадь.

Артур еще не мог сидеть в седле, поэтому ездил в старом открытом экипаже. И Дороти часто сопровождала его. Теперь их взаимные чувства уже ни для кого не были секретом, и я радовалась их сближению. Мадемуазель Ривьен и так уже была мне как сестра, а их союз официально сделал бы ее членом нашей семьи.

Мы не обращались к соседям за помощью и вообще редко выезжали за пределы поместья. И я даже не думала, что кому-то есть дело до того, что у нас происходило. Но однажды месье Нортон, вернувшись из города, покраснев от смущения, сказал:

— Госпожа Беренис, я встретил в Вердене управляющего маркиза Крюшона. И он сказал мне, что его хозяин, как и многие другие помещики, сильно недоволен тем, что мы приютили людей с юга.

— Недоволен? — удивилась я. — Но разве это имеет к нему какое-то отношение?

— Они полагают, что беженцы могли принести внашу провинцию какую-то заразу. А еще боятся, что те могут оказаться ворами и станут делать набеги на их поместья. Словом, они просили вам передать, чтобы вы хорошенько подумали и прогнали этих людей.

— А что вы думаете сами, месье Нортон? — спросила я, глядя ему прямо в глаза. — Разве эти люди плохо работают?

— О нет, госпожа! Они работают отлично все — и стар, и млад. Но вот наши соседи…

Но мнение наших соседей по этому вопросу меня не сильно волновало. Они отвернулись от меня, когда мне нужна была их поддержка, и теперь я не собиралась прислушиваться к их советам.

А вот Артура сообщение управляющего обеспокоило.

— Полагаю, нам с Дороти стоит отложить нашу поездку, до тех пор, пока наши соседи не успокоятся и не смирятся с нашим решением.

Но я заверила его, что это совершенно ни к чему. Они с Дороти хотели ехать к ее родителям, дабы попросить благословения на брак, и я совсем не хотела, чтобы они откладывали это.

— Собаки лают, караван идет, — улыбнулась я.