Книга Ромашка для Сурового Орка, страница 24 – Анна Сафина

Даже пожилая помощница-орчанка, которая продолжает приходить и готовить еду вождю, со мной не разговаривает.

Чтобы попросить ее готовить на нас двоих, мне приходится передавать свою просьбу через Иргкхана, так как мои слова и обращения она просто-напросто игнорирует. Словно меня здесь нет.

Так что отъезда своего орка я жду одновременно с нетерпением и огорчением. Не хочу признавать этого, но я буду по нему скучать. И лучше вырвать его из сердца сейчас, пока не стало слишком больно.

— Я возьму с собой пятерых воинов, остальные будут охранять тебя и остальное племя, — говорит он мне перед отъездом и добавляет в приказном тоне: — Обязательно скучай по мне, женщина.

Коротко, но смачно целует в губы, похлопывает по ягодице, слегка сжав напоследок то одну, то вторую, а затем вскакивает на своего тура и пускает его вскачь, скрываясь вскоре в облаке пыли из-под лап животных.

Я быстро юркаю в шатер и скрещиваю входные опоры, которые служат для остальных сигналом «Строго запрещено входить». Дожидаюсь ночи, когда все уснут, собираю немногочисленные пожитки в свою старую сумку и тихо крадусь к северному краю племени, ориентируясь по звездам.

— Так-так-так, — раздается вдруг сзади меня на всеобщем наглый довольный женский голос. До боли знакомый. — А у нас тут беглянка нарисовалась, поглядите-ка.

У меня волосы встают дыбом, когда я оборачиваюсь и вижу, что вокруг Грыых, бывшей женщины вождя, собралась целая толпа самок и воинов, которые неодобряюще и осуждающе качают головой.

Все эти дни Грыых, на удивление, не пыталась как-то меня поддеть или оскорбить, только смотрела со стороны и ехидно ухмылялась, отчего я расслабилась, посчитав, что она вредить мне не станет.

Но выходит, что она точно понимала, что я попытаюсь сбежать, и вот теперь собирается отыграться на мне за свое поражение с Иргкханом.

— Напомни мне, шаман, какое наказание у нас для беглых пленников?

Грыых обращается к пожилому мужчине с тростью, а сама едва не скалится со злорадством.

— Беглецов привязывают к деревянномустолбу и высекают, — мрачно произносит старый орк, продолжая покуривать трубку, а я холодею, представив, что и меня может постигнуть такая участь.

— Я с удовольствием высеку тебя кнутом, человечка, — шипит Грыых, радостно потирая ладони друг об друга, но шаман ее осаживает, к моей вящей радости.

— Не спеши, Грыых. Ро́маш — не пленница, а жена вождя.

— Да какая из нее жена? Она даже родить сильного воина нашему Иргкхану не сможет!

— Правила есть правила, Грыых. Судьбу своей жены вождь будет решать сам. Как он скажет, так и будет. А пока его нет, Ро́маш будет сидеть под охраной в шатре своего мужа.

Пожилой шаман явно пользуется авторитетом среди своих соплеменников, вон как согласно кивают самцы. И только женщины презрительно фыркают при виде меня, явно не согласные с моим статусом.

— Я вызываю тебя на бой кровью, Ро́маш! Вождя, чтобы прикрыть собой твою слабость, нет! Соглашайся или возвращайся в шатер с позором!

В иной ситуации я бы, может поступила по-другому, но внутри меня поднимается такая ярость, что я бросаю сумку на землю и сжимаю зубы, чувствуя, как в венах от вида Грыых кипит кровь.

— Я принимаю твой вызов, Грыых!

Я ожидала, что это должен быть какой-то ритуальный бой. Что нам расчистят площадку, обозначат правила, встанут вокруг нас полукругом, чтобы никто из нас не мог сбежать, но этого не происходит.