Книга «Стрела Амура» и ведьмина натура, страница 68 – Маргарита Преображенская

Шеша говорил, что я черпаю силу не от ракшасов, Витюня даже ласково называл Сокровищем, поэтому я надеялась, что пули сработают. Хорошо, что они не убивали, а только внушали любовь. Я не смогла бы причинить смертельныйвред даже ракшасу. Кстати, мои самострельные лабутены? Я порылась в шкафах и нашла изрядно запылившиеся, но всё-таки восхитительные изящные туфли с алой подошвой, высоченные каблуки которых тоже могли изрыгать любовные пули. Я редко носила такую обувь, но сейчас для дела можно было и пожертвовать комфортом и устойчивостью.

В это время Амур тоже готовил к бою свою Сапфу, общаясь с луком, как с живым существом. Он гладил тетиву, плечи, рукоятки и что-то нашёптывал, будто пытался уговорить, а я не могла оторвать взгляд от его гордого профиля и мускулистых рук. Не знаю, почему, но в момент наивысшей точки волнения меня вдруг снова накрыло видение: сверху из чёрной пустоты падали холодные капли и, касаясь земли, превращались в монстров с гранитными зубами. Их предводителем был десятиглавый здоровяк, на центральной голове у которого красовался Венец, слегка повисая на демонических ушах. Кажется, так выглядел царь ракшасов Равана, о котором рассказывал Шеша. Кстати, его называли ещё «Дашагрива», потому что «даша» в переводе с санскрита – «десять», а «грива» – «шея». В общем, очень хотелось, чтобы какая-нибудь наша Даша огрела его по всем десяти загривкам!

Похоже, Венец пытался предупредить меня о вторжении, показывая будущие события. Или это надо трактовать иначе? Пока я не могла полностью понять его подсказки, но активировать все встроенные в него опции методом Шеши всё ещё не решалась. Вернее, мне, конечно, очень нравился Амур, и я чувствовала, что и ему я тоже нравлюсь, да и, сказать по правде, я была бы не против его ухаживаний и их смелого продолжения, но мне хотелось, чтобы это продолжение касалось не только тела, но и души и ума, потому что как натура цельная я мечтала о любви всеобъемлющей, глубокой и бесконечной. Обо всём об этом я думала, ощущая на себе пылкий взгляд младшего бога любви.

– Анфиса! – позвал меня Амур, и я, вместо того чтобы, как говорится, держать фасон, сразу же поспешила к нему.

– Давай прикинем место, из которого будет удобно вести обстрел, – предложил Амур.

Я почувствовала, что его слова – просто предлог для того, чтобы остаться со мной наедине. Место для обстрела неожиданно нашлось на чердаке, совсем рядом с тем, где мы прятались, когда на нас охотился бабай и Матильда. Туда мы поднялись, желая скрыться от чужих глаз, и я сама не заметила, какоказалась в объятиях Амура и ощутила прикосновение его губ к моим, мгновенно улетая на самый пик блаженства. Впрочем, каждый наш миг рядом привносил в мою жизнь какой-то уровень блаженства, возраставший с каждым новым моментом. Положительная динамика, в общем, но об этом я не могла думать в эти волшебные мгновения; пожалуй, я вообще не могла думать ни о чём.

Но долго наслаждаться этими будоражащими тело и душу ощущениями мне не удалось, потому что Венец неожиданно налился теплом и тяжестью, и в моём мозгу снова вспыхнуло видение. Оно было намного ярче всех предыдущих и, казалось, вырвало меня из ощущения реальности, перенеся духовно в иное измерение, так что теперь я оказалась среди тех самых светящихся фигур, которые впервые появились в моих видениях ещё во дворце принца нагов. Сейчас они окружили меня, протягивая ко мне руки, сотканные из сияющих нитей неведомого света. Это было как-то пугающе неописуемо красиво! От охватившего меня страха и осознания какой-то сопричастности, неведомого родства с этими странными существами у меня захватывало дух. А затем я очнулась на руках у Амура, который встревоженно смотрел на меня.