Книга Я попала в Запендю!, страница 88 – Маргарита Преображенская

– Ах, ты, нелюдь кучерявый, рога бы тебе поотшибать! – басом возопил Володарь Светлый, в завершение фразы срываясь на ультразвук от гнева. И взгляд у него был такой страшный и пылающий, что я, присев, подобрала две увесистые репы, дабы тоже вооружиться на всякий случай. Вещмешок с боеприпасами, собранный Велемудром, остался в моей светёлке под бдительным присмотром Воронессы, но даже случись он сейчас под рукой, применять возгорающиеся рушники и прочие безделушки против князя было как-то не комильфо.

– Отвечай, чем ты, охальник, мою дочь соблазнил?! Что посулил ей, окаянный, раз она за тебя, козла парнокопытного, замуж собралась?!

Бардадым ловко увернулся, поэтому сапог, брошенный князем, чуть не угодил мне прямо в лоб, неожиданно рикошетом спружинив от колонны в мою сторону, но потерял скорость и шмякнулся оземь.

– Да не соблазнял он меня, батюшка! – вскричала Горислава, подбегая к отцу. – Это моё взвешенное решение! Занего замуж выйду, и всё тут!

– А ты, – цыц, чадо неразумное! – прикрикнул на неё князь.

– Князь-надёжа, не вели казнить, вели слово молвить! – решила вмешаться я, мгновенно переключив на себя внимание Володаря. Тот с интересом, даже как-то маниакально пристально взглянул на меня и с улыбкой произнёс, обращаясь, правда, к дочери и её жениху: – Ступайте с глаз долой оба, олухи! Гостья у меня важная!

Бардадым на пути к дверям развёл руками и сделал большие глаза, словно пытался мне намекнуть на что-то, а Горислава, наоборот, смущённо потупила взор. Когда за ними закрылись двери, я осталась один на один с князем, который на этот раз уже был визуально безоружен, растратив весь свой пыл и метательные снаряды на Бардадыма. В общем-то его отеческий порыв был вполне объясним и понятен: я бы, выбери моя гипотетическая дочь козла себе в мужья, тоже не вела бы себя, как ангел во плоти.

– Здрава будь, Ягусик! – сказал вдруг князь, и я не поняла, шутит он так или серьёзно, а Володарь, мгновенно оказавшись рядом, вдруг обнял меня и поцеловал в область сердца.

Нет, я, конечно, читала о том, что у древних славян был такой обычай выказывания наивысшего почтения и любви в форме объятий и лобызания, но не ожидала, что данный «чин целования» случится здесь и сейчас, да ещё с такими прибаутками. И вообще, ну какой я ему Ягусик?! Тоже мне, Ягусика нашёл! Возможно, искажения что-то повредили в мировосприятии князя – проще говоря, с глузду князь двинулся. А что? Вполне возможно. Тем временем Володарь так крепко прижал меня к себе, будто хотел прощупать всё, что было у меня под одеждой, и погладил по шее, на которой уже не наблюдалось ни одной цепи с подвешенным ключом.

– Благодарствуй, княже! Сам здоров ли? – спросила я, наконец выбравшись из княжеских объятий.

– Ноги ноют, – пожаловался князь и как ни в чём не бывало воссел на трон и опустил стопы в воду, немного поморщившись от её горячего прикосновения. – А тут ещё и дочь удружила… Ведь какие женихи были: богатыри, королевичи да принцы, ну бароны, на худой конец, а тут выбрала невесть что! Опасаюсь, нет ли порчи какой на княжне. Ведёт себя так, будто её подменили!

– Подменили… – пробормотала я, думая о своём.

Может быть, Кадваладур выбрал Гориславу и скрывается в её теле? Это объяснило бы многое.

– Есть у меня опасение одно, да некомурассказать было. Я тебе только доверяю! —Князь перешёл на заговорщический шёпот. – Как-то изменилось всё! Не замечала?! Вроде бы, всё как было: хоромы те же, слуги… А всё же те да не те! Ты только одна настоящая!