Книга Я попала в Запендю!, страница 87 – Маргарита Преображенская

– Здорово, милок! – сказала я, встретив королевича у дверей. – Куда путь держишь?

– Обхожу дозором территорию по приказу князя, – сказал Ванадий, с интересом взглянув на меня. – А тут – такая встреча! Рад! Рад!

Вон как всё обернулось: Пупс – второе лицо после князя у нас теперь в этом искажённом пространстве? Почему?

– Так я к нему, к князю-то, и иду! – сказала я, стараясь быть очень приветливой, будто тоже ничего не помню, как все обработанные искажениями жители хором.

– Вы что же, Баба Яга, запамятовали, что покои княжеские в другой стороне? – спросил Ванадий, вонзив в меня острый взгляд.

– Так давно я уже в хоромах-то не была, в гости не захаживала, вот и заплутала! – прикинулась невинной овечкой я. – Смотрю – дверь открытая, я и заглянула из любопытства. А тут такие помещения пустуют! Моя-то светёлка, почитай, в разы меньше будет! Вот думаю, у князя попросить, чтобы меня сюда переселили. Жилплощадь расширить, так сказать.

– Что ж, позвольте вас проводить, а то, не ровен час, снова заплутаете, – с хитрой улыбкой сказал Пупс и взял меня под руку.

Хватка у него была просто железная, но я и не планировала сопротивляться. В конце концов разговор с князем был мне необходим: заочно определить друг он, или враг, не представлялось возможным. Княжеские покои охранял целый отряд гридей, выстроившихся в две шеренги лицом друг к другу. Увидев их пустые глаза, бездумно устремлённые вперёд, я занервничала: похоже, все эти воины были чем-то одурманены и готовы выполнить любой приказ их нового хозяина. Двое из тех, что стояли к нам ближе всех, скрестили копья у меня перед носом, но мгновенно открыли путь после короткого «свои», слетевшего с уст королевича.

Ванадий проводил меня до дверей и удалился, когда створки распахнулись, являя передо мной столь эффектную картину, что я задумалась, что нужно сделать – зайтись ядовитым бабояговскимхохотом или покрыться мурашками от страха.

В центре покоев, приведенных в дичайший беспорядок со следами борьбы, эффектно возвышался пустующий резной трон с небрежно надетым на один угол золотым княжеским обручем с самоцветами. Там, где должны были располагаться августейшие ноги венценосной особы, находилась лохань с дымящейся водой и валялся один алый сафьяновый сапог приблизительно сорок пятого размера. Второй сапог Володарь Светлый держал в руках, примериваясь, как бы удачнее оглоушить этим предметом парадного одеяния скрывавшегося за колонной Бардадыма, принявшего человеческий облик. Горислава в это время судорожно вытаскивала княжеский меч, воткнутый её буйствующим родителем в пол, словно Экскалибур, дабы спрятать его, как все прочие колюще-режущие предметы, спешно задвинутые ею под лавки и закиданные предметами обихода.

Судя по шишке на лбу у оборотня и синяку в форме копыта, под княжеским глазом схватка была стремительной и беспощадной. В ход пошло всё: медные кувшины и глиняные чашки, яблоки и репа, использовавшиеся, видимо, как снаряды для метания. И когда только Бардадым успел сюда явиться?! И, главное, зачем?! И почему князь так рассвирепел?! Проснулся, называется, на мою голову! Не зря, похоже, Остромысл говорил, что просыпаться ему нельзя. Неужели я так долго проторчала в покоях орков и пропустила что-то воинственно-судьбоносное?!