Книга Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта, страница 60 – Маргарита Преображенская

– А как же Калиостро? Ведь ты подставил его, а он спас нас с Карломаном! – спросила я.

– И при этом подставил меня! – заметил Базиль. – Так что мы квиты. Он выкрутится! Калиостро всегда выходит сухим из воды. Алхимиков такого уровня мало, его не тронут.

– А зачем ей искать меня? – спросила я, вспомнив выражение лица Клодины де Нозиф, когда та упражнялась с веером.

– Ну, точно сказать не могу, я ведь, как ты понимаешь, был приглашён ею отнюдь не для доверительных бесед на отвлечённые темы, – нагло усмехнулся Базиль. – По-моему, она всеми силами старается утопить своего бывшего в глазах Великого Окочура, а, может, силу его хотела из тебя извлечь и себе присвоить.

В моих мыслях отчётливо вспыхнул образ Люрора де Куку. Срок свидания с моим черногубым родственником приближался с неумолимостью гильотины. Тем не менее, утро рокового дня было посвящено изучению конной группы на въезде на Елисейские поля. Мы с Карломаном пытались понять, в какой же конкретно скульптуре заточён его боевой конь. Взгляд в лорнет показал, что в каждой бронзовой темнице есть свой заключённый, но какой из них принадлежал когда-то Его Высочеству и приносил победу? Поди разбери, если все конские скелеты были, как говорится, на одну кость!

– А давайте растворим каждую скульптуру, и у нас будет целый табун! – предложил Базиль, увязавшийся за мной и Карломаном, как хвост.

А принц подходил к каждому постаменту и, положив руку на бронзу, пытался почувствовать, кто спрятан внутри, но это не помогало.

– Ладно! – сказал Базиль, подходя к нему и тоже возложив лапу на постамент. – Есть одно средство.

– Какое?! – спросил принц.

– Заклинательные порошки! – важно заявил Базиль. – Я тут немного порылся у Калиостро, пока не пришли кромешники, и кое-что позаимствовал для пользы дела.

– Я не хотел, оно как-то само-собой получилось! От волнения! – с самым честным видом оправдывался оборотень.

Он вручил Карломану небольшой свиток, где была изложена краткая инструкция, в соответствии с которой надо было громко зачитать нижеследующее воззвание, и тогда, дескать искомый предмет сам откликнется на зов. Заклинательными порошками это называлось потому, что стихи заклинания были изложены усечённым четырехстопным ямбом, имевшим в узких литературных кругах широких масс название «порошок». Карломандолго отказывался читать, ссылаясь на бесшабашную несерьёзность содержания, но позже решил, что, как говорится, «а пуркуа бы и не па?», и всё-таки согласился. Тогда над Елисейскими полями прозвучали следующие слова:

«Сегодня перед всем народом,

Созрев для славы на корню,

Я пропою лихую оду

Коню…

Тощей слона он, толще серны,

Впечатал в жизнь мою следы,

Зовётся очень характерно –

Тыг-дым…»

– Базиль, но это же неправда! Такое ужасное имя не достойно боевого коня! Моего звали совсем иначе! – возмутился Карломан, укоризненно взглянув на оборотня.

– Читай, читай! – смеясь, ответил Базиль. – Из заклинания слова не выкинешь!

И Карломан продолжал:

«Одно из главных увлечений

Его, и я совсем не вру,

Искать различных приключений

На круп…

В бою, на отдыхе, не скрою,

В галоп мы разом с куражу,

И громче, чем он сам, порою

Я ржу…»

На последнем порошке одна из скульптур издала радостное ржание, изачарованный конь был найден.Времени до назначенного свидания осталось совсем мало. Я обещала прийти одна и собиралась сдержать обещание. Карломан и Базиль проводили меня до поворота на Улицу Плохих Мальчиков, где оборотень, догадавшись, что мы хотим остаться наедине, отошёл к витрине соседней бакалейной лавки, сделав вид, что интересуется овощами как первый в мире кот-вегетарианец.