Книга Мёртвые уши, или Жизнь и быт некроманта, страница 124 – Маргарита Преображенская

Несмотря на его замечание, идея регентства очень обрадовала меня, поэтому, когда я сталась одна, а Наполеоны деликатно удалились, у меня уже сложился план действий на Совете Сторон, который был назначен на завтра. На нём мятежники и некроманты собирались обсудить новый государственный уклад. Перед тем как отойти ко сну на пышном ложе в королевских апартаментах, я, одетая в лёгкое полупрозрачное дезабилье, подошла к огромному зеркалу, чтобы взглянуть на своё отражение.

– Ничего, прорвёмся! – сказала я себе, положив левую руку на прохладную гладь, и вдруг ощутила прикосновение.

Всплеск страха, захлестнувший меня, сменился всплеском удивления, когда с той стороны зеркала возникло отражение Люрора де Куку: вроде бы ничего необычного – типичная некросвязь, но мой жених сжал мою руку в своей, словно продавливая поверхность из зазеркалья.

– Я хотел пожелать вам приятных снов, ма флёр, – вкрадчиво сказал он, – и попрощаться. Ведь вы хотите покинуть меня?

Тонкая граница между нами трепетала, будто плавясь от наших дыханий.

– Вы не одобряете моё решение совершить обратный переход? – спросила я.

– Я не могу одобрять или не одобрять решение избранницы Противоположности Жизни, – сказал Люрор де Куку. – Я могу только принять его, как принимают волю судьбы. А вам, чтобы научиться служить Смерти, нужно сначала познать Жизнь во всех еёпроявлениях. Вы должны понять и почувствовать всю её прелесть и разочарование, а для этого требуется время.

Он извлёк из кармана свои часы и показал их мне. Они качались, словно маятник, на золотой цепи – символ времени и вечного возвращения, ведь стрелки всегда идут по кругу друг за другом, как Жизнь и Смерть.

– Я действительно вынуждена буду вернуться сюда за очередной дозой эликсира? – поинтересовалась я, решив не скрывать факт моего невольного «подслушивания».

– Да, если вам захочется продолжать жить так же долго, как это делаю я, – ответил некромант, которого нисколько не удивил мой вопрос.

Его руки проникли сквозь зеркало, будто натянув на себя его гладь, как блестящие перчатки. Я вздрогнула и отшатнулась назад.

– Неужели я вам настолько противен, ма флёр? – спросил Люрор де Куку, и в его голосе прозвучала горечь.

– Нет! – честно сказала я. – Но ведь я же… Я люблю принца и не могу его предать!

– Вы не предадите его, ведь мы попрощаемся как родственники, – усмехнулся в ответ некромант из зазеркалья. – Как очень дальние родственники, ма флёр!

Воистину это была странная ночь! Лувр, познавший в своих тайных альковах тысячи пылких расставаний и тысячи нескромных французских поцелуев, замер в изумлении, наблюдая самый необыкновенный и удивительный миг в истории чувств – это был поцелуй сквозь зеркало, словно сквозь тонкий светящийся шарф – поцелуй целомудренный и одновременно жаркий. Я ощутила его на своей щеке, внезапно осознав, что мне хочется большего, но Люрор де Куку отстранился, с улыбкой отступив в глубину зазеркалья.

– Оревуар, ма флёр! – сказал он. – Завтра на Совете Сторон я приму любое ваше решение.

«Оревуар» означало «до встречи». Я посмотрела вслед некроманту, чей тёмный силуэт медленно таял в мерцающем зазеркалье, и решила не ворошить мысли и чувства, притаившиеся во мне. Утро вечера мудренее. Ложе в королевских апартаментах с непривычки казалось жёстким и неудобным, но усталость сделала своё дело, и я погрузилась в сон. Во сне мне снился лес на стороне Жизни – светлая берзовая роща. Как же я соскучилась по яркой зелени, по настоящим живым цветам и солнцу! Я стремилась к ним всей душой, бежала вперёд, чтобы коснуться шелестящих листьев, но не могла дотянуться до них, потому что меня удерживала призрачная цепь. От этого ощущения я проснулась. Разгадывать значениесна было некогда: меня ждали дела, и не какие-нибудь, а государственные! Я слышала, что бывают государственные мужи, но кто бы мог подумать, что в их ряды сумеет втесаться одна не менее государственная дева.