Книга Как злодейка кукурузу выращивала, страница 9 – Хэйли Джейкобс

— Экое дело, ваш реестр!

Купец, будучи представителем народа с горячей кровью, предается эмоциональности.

Миры разные, но люди везде одинаковые. Королевство ли с монархией, или демократическая республика со своими свободами и правами, а система не жалеет никого. Формальности должно соблюдать каждому.

Продолжаю с растущим интересом наблюдать за разворачивающейся сценой, параллельно поглаживая по морде подведенного ко мне капитаном коня и медленно продвигаясь в очереди к вратам отправления. Пока не отправим багаж вперед, не сможем продолжить путь дальше налегке.

Восточный мужчина сплевывает под ноги офицеру таможни, бросив несколько фраз на своем родном языке. Полагаю, что ругательства.

— Это можно, — устало вздыхает офицер, кивнув сначала на груженые повозки.

— Но те, — блюститель порядка указывает пальцем на поклажу, о которой идет спор, — нельзя. Не положено.

Пока Грилиш и остальные оформляют весь мой багаж внутри здания с вратами, убиваю время снаружи, невольно подслушивая разговор купца и таможенника.

Другие караванщики тоже спорят и пытаются гнуть свое, но без того чувства, с каким ругается этот низкорослый восточный мужчина.

Вот это огонь, вот это ярость, неподдельные эмоции!

Хотелось бы мне тоже так разозлиться.

Но с самого попадания в этот мир я только и делаю, что проглатываю обиду и подавляю злость. Это стало настолько привычным действием, что, кажется, все мои чувства потеряли цвет и заменилисьбезразличием.

Купец не выдерживает, бросается к одному из мешков, сует в него руку и трясет ею перед безжалостным офицером.

Меж его сжатых пальцев мелькает что-то желтое.

Признаюсь, мое любопытство, что же там такого незаконного пытается провезти торговец, с каждой минутой наблюдения за спором только росло. А такое случается крайне редко.

Таможенник качает головой, не вняв даже этому показательному жесту доказывающего свою правоту восточного купца, и тогда тот, выйдя из себя окончательно, яростно бросает в офицера то, что было у него в кулаке.

Горсть чего-то желтого летит, словно картечь, в таможенника и разлетается в стороны.

Передо мной на влажной от недавнего ливня земле рассыпаются желтые, словно золото, семена.

Наклоняюсь, беру несколько в руку и подношу поближе к глазам на ладони особенно крупное семечко.

Это же кукуруза!

Вернее, ее семена. Сухие и твердые, оранжево-желтые. Вот это да! Значит, в этом мире все же есть другие культуры помимо пшеницы!

— Я куплю!

Таможенник, собравшийся уже задержать купца за нарушение порядка и противодействие властям, и восточный торгаш оборачиваются в мою сторону.

— Все мешки, что у вас есть.

— Ввоз незарегистрированных в реестре товаров…

Отмахиваюсь от сухих возражений офицера.

— Я их вывезу. На своиземли.

Снимаю с правой руки кожаную перчатку и демонстрирую на среднем пальце печатку с гербом и янтарем по центру.

Челюсти падают не только у участников конфликта, но и у всех охочих до зрелищ наблюдателей. И вовсе не из-за оскорбительного в моем прошлом мире жеста.

Сразу же доносятся до ушей перешептывания:

— Один из семи великих!

— Правитель феода…Но из какой сюзеренной земли…

— Женщина-герцог… Это мадам из рода Розенторнов?

По факту, хоть Азарин и считается королевством с монархической формой правления, я, будучи человеком из более продвинутого политически мира, с уверенностью могу сказать, что организация власти в стране больше походит на конфедерацию.