Книга Как злодейка кукурузу выращивала, страница 8 – Хэйли Джейкобс

До Лиссандры доходили обрывки этих глумливых разговоров.

Не умея себя сдерживать, она приходила в бешенство и вступала в открытые конфронтации со сплетниками, лишь подначивающими ее на очередной позорящий фамилию скандал, доказывая собственную репутацию.

Долгое время имея дело с грязью, невозможно не запятнаться.

Если так подумать, прежняя Лиссандра вызывает только жалость: одинокая, не умеющая доверять людям, ждущая от всех предательства и легко поддающаяся эмоциям.

Но это не умаляет ее проступков. Равно как отрочество без родителей и надлежащего надзора не оправдывает того, что она превратилась в спесивую, агрессивную инадменную девушку.

— Дальше я поеду верхом. Пусть Милли поедет с кем-нибудь из ваших подчиненных, а карету отправьте с поклажей, — озвучиваю капитану свое намерение.

С тех пор как полгода назад я открыла глаза в теле Лиссандры, злодейки прочитанного мной не до конца романа, отношение приближенных и слуг герцогини ко мне претерпело перемены.

Тогда капитан Грилиш был самым подозрительным из обитателей особняка.

Кажется, он и сейчас не особо верит в то, что его госпожа изменилась. В отличие от горничной Милли, которая больше всех настрадалась от жестокого нрава предыдущей хозяйки тела. Возможно, нынешняя ее верность и безмерная забота — этакое проявление стокгольмского синдрома?

Раз за разом на деле, а не только на словах, мне приходилось доказывать, что я не та Лиссандра, которую они знают и боятся.

Но если подчиненные и прислуга прислушались и поверили, то о посторонних — тех, кто привык глумиться над ведьмой-герцогиней, подобного не скажешь.

Примирение с Эльвиной — трюк. Публичные извинения перед всеми, кого ранее оскорбила или обидела Лиссандра — сплошной фарс. Вот во что они верили.

Им не нужна была моя искренность. Они продолжали ждать зрелищ тогда, когда я отчаянно боролась за право на мирное существование.

И я…сдалась.

Чем дальше делать из себя посмешище и рисковать, что очередное событие сюжета может стать для такого козла отпущения, как я, последним, лучше тихо удалиться со сцены чужого спектакля.

— Вы уверены, леди?

Абсолютно.

Карета слишком медленно едет. Я же хочу оказаться как можно быстрее подальше от столицы. Сидение в экипаже без дела угнетает.

Я решилась на то, о чем долго думала и никак не осмеливалась прежде претворить в жизнь. Я сбежала.

Пожалею ли я о своем решении позже?

Беспокойные мысли и болезненное сердце не дают покоя.

Действительно ли я оставила всякую надежду, или это очередной самообман?

— Нет, вы что, серьезно?!

— У вас должно быть разрешение на ввоз. Без него, провозить незарегистрированные в реестре товары запрещено.

— Это возмутительно!

Обращаю внимание на купца восточного происхождения, ругающегося с офицером королевской таможенной службы. Люди королевства Азарин светлокожие, этот же человек низкого роста, смуглый, с темными глазами и волосами, явно родом оттуда, где жарко и много солнца. А еще его выдает акцент.

Купец пинает один из десятка набитых до отвала мешков.

Щурюсь: что же там такого интересного внутри? Контрабанда? Но чего именно?

— И что мне делать с этим добром? Знаете, сколько я потратил, чтобы переправить эти мешки через девять врат прямиком с соседнего континента?!

Увы, ни ругательства, ни мольбы не разжалобят привычного к таким ситуациям таможенника.