Книга Хозяйка разорённого поместья Эшворт-холл, страница 52 – Айлин Лин

Дальше в письме говорилось о грядущем новом Дэноуртском сезоне. Сразу после осеннего бала во дворце, который по традиции открывала королевская семья, отец планировал устроить большой бал в родовом поместье – один из первых частных приёмов сезона. И под видом приглашения требовал моего присутствия. Сотни гостей. Музыка. Танцы. Бесконечные церемонии. И конечно же, десятки юных леди подходящего брачного возраста и их матушки, жаждущие заполучить третьего сына герцога в свои цепкие лапки.

Я осушил бокал залпом. Кисло-сладкий вкус портвейна обжёг горло.

Отец, конечно, облёк всё в самые благородные выражения. «Пора подумать о семье», «ты уже не молод», «тебе тридцать пять, Найджел, а не двадцать», «твои братья уже остепенились»… Всё та же песня. Слышал её столько раз, что запомнил наизусть. Но проблема была в том, что я не хотел жениться. Совсем. Ни на ком. Мне хватило предательства Хельги…

Итак, нужно придумать достойный предлог, чтобы не ехать. Срочные дела? Отец не поверит, он знает, что после отставки я занимаюсь лишь консультированием по финансовым вопросам и иногда помогаю с устройством ветеранов. Болезнь? Слишком легко проверить. Командировка? Куда, чёрт возьми, может отправиться отставной майор?

Я уже подумывал написать, что сломал ногу при падении с лошади, когда раздался стук в дверь.

– Войдите, – буркнул я, не оборачиваясь.

В комнату шагнул Гарри, мой денщик ещё со времён службы, а ныне – нечто среднее между слугой, телохранителем и единственным человеком, которомуя мог доверить прикрывать мне спину. Коренастый мужчина лет сорока пяти с лицом, изрезанным шрамами, и руками, способными свернуть шею быку. В прошлом сержант, один из лучших бойцов в моей роте. После ранения под Вадрией стал моим денщиком.

– Милорд, вам письмо, – хрипло, будто простуженный, сказал Гарри, протянув мне послание.

Я взял конверт, печать узнал сразу: герб с весами и пером. Сердце ёкнуло. Поверенные не пишут без серьёзной причины. Сорвал печать, вынул два листа бумаги, развернул первый и вчитался в убористый почерк.

«Милорд, с прискорбием сообщаю Вам о кончине барона Тобиаса Эдварда Эшворта…»

Далее шло сухое перечисление фактов: опекун, леди Айрис, поместье в упадке, долги.

«К моему письму прилагается другое, написанное бароном Эшвортом в редкие моменты его бодрствования».

Я развернул второй лист.

«Найджел, если ты читаешь это, значит, меня уже нет… Выходит, лекари так и не отыскали причину моего затянувшегося недомогания и ничем помочь не смогли.

Но сейчас не это главное. Я хочу попросить тебя об услуге. О последней услуге другу, которая касается моей приёмной дочери Айрис. Я как-то тебе о ней рассказывал.

И именно тебя я назначил её опекуном до её девятнадцатилетия. Прости, что не спросил разрешения – времени не было, как и выбора. Ты единственный человек, которому я могу доверить её судьбу. Нэйт, умоляю, не оставь Айрис одну.

Защити мою дочь, прошу тебя…

Я завещал Айрис практически всё, что у меня было, но, увы, вместе с имуществом, она получит и мои долги. Моей крошке не справиться с таким грузом, потому прошу тебя оказать ей всестороннюю поддержку. Ещё раз прости, что взваливаю на твои плечи такое бремя. Повторюсь, если бы у меня был другой выход, я бы им воспользовался.

Твой друг, Тобиас Эшворт».