Книга Эридон. Игры судьбы, страница 375 – Савушка

– Арес… – прошептала я, не веря собственным глазам.

Он стоял. Пошатываясь, опираясь на Элдариона. Измождённый, в испачканном парадном камзоле, покрытом пеплом и запёкшейся кровью. Грудь его тяжело вздымалась. Губы потрескавшиеся, щека в ссадинах. Но глаза, в которых всегда горело солнце, нашли меня. Он улыбнулся своей такой привычной озорной улыбкой и хрипло сказал:

– Асти… Я же обещал вернуться с южным ветром.

Я сделала шаг к нему – мир стал расплываться и исчез. Только тишина и непроглядная темнота.

Ардаэн-Рианс Драк’Вельд

…Катакомбы казались бесконечными.

Сырые стены, изъеденные временем, были однообразны: с неровной кладкой и трещинами. Иногда встречались каменные арки, поддерживающие потолок, откуда капала вода. Каждый поворот вёл в новый коридор: иногда чуть уже и темнее, иногда шире и холоднее. Запах гнили с плесенью въелся в воздух. Каждый шаг отдавался гулом в темноте впереди.

Иногда я натыкался на остатки старых символов: выцарапанные заклинания, древние печати. Большинство уже давно потеряли смысл. Казалось, что всё здесь умерло давным-давно. Только тьма здесь была полновластна: дышала, шевелилась, следила.

Уже три дня я шёл по этому каменному подземному лабиринту, за это время не встретив ни души. Слышал только гул своих шагов.

А в голове бились мысли, от которых не скрыться. Я не чувствовал ни усталости, ни страха – только злость. Она давно стала фоном в душе, выжженной изнутри.

С тех самых пор, как Астарта исчезла в переходе, оставив за собой обрывки связи и руины в сердце.

Я помню, как она смотрела на меня, когда бросила огонь мимо. Как дрожали губы, как в глазах начал расти прежний лед. Я сказал то, что ударило её: больнее не придумаешь. Сделал всё, чтобы она сорвалась.

С того самого дня, как я узнал, что её огонь, как маяк, притягивает этих ублюдков, я ждал момента. Спровоцировать её – значило вытянуть их наружу. Вытащить эту гниль из укрытия на свет её огня. И я всё подготовил. Астарта вспыхнула.

Установленные маячки среагировали на разрывы пространства почти мгновенно. Магия, натянутая сетью по всей академии, была моим собственным механизмом отсчёта – и отсчёт пошёл. Они пришли. Пока я убирал двоих, Андрас и Никлас сработали по остальным. Одного оставили, как и нужно. Ему дали уйти, чтобы он привел к логову.

План был прост. Он возник в тот день, когда мы с Астартой были наедине. Когда впервые с момента возвращения в академию она принимала меня без страхов и защиты. Но именно в этот момент влетел Никлас… Выходя из зала, я был готов разорвать друга на месте, но уже через минуту был ему благодарен. Весть, которую он принёс, оказалась очень важной.

Он нашёл узор – тот самый, что я обнаружил у озера Саньял, – это была Элеймистина.

Кто бы мог подумать.

За тонкими пальцами и мягкой речью глупой блондинки с игривым взглядом скрывалась связь с самым темным, что есть в нашем мире. Пытать её было бы глупо: она пешка, но пешка может вывести к ферзю. Мы начали наблюдение.

Но перед этим мне пришлось поставить не просто заслон, а глухую стену, отгораживаясь от Астарты. И с тех пор я её не убирал…

Удача улыбнулась в первый же день. Элеймистина покинула академию: шла неспешно, будто просто прогуливалась. В старом саду она встретилась с фигурой в капюшоне. Скрытость, движения, взгляды – всё выдавало подготовку. Передала что-то и ушла – не к академии, нет, в другую сторону. Мы с Ником разделились: я пошёл за этой фигурой, Ник – за эльфийкой.