Книга Из Злодейки в Толстуху, страница 65 – Ева Кофей, Елена Элари

— Делай то, что я говорю, — шепчет Изида, склоняясь к его уху, и волосы её щекочут Анду грудь.

— Да... — выдыхает он. — Давай же.

И госпожа начинает плавно двигаться на нём улыбаясь...»

— А что она, собственно, улыбается так? — хмурится Алукерий и дует Анду на закрытые веки.

«Улыбка госпожи превращается в холодный оскал. Движения становятся резче, пальцы смыкаются у Анда на горле».

— Да что ж такое, — тянет Алукерий, — не сходится. Она же сама просила, чтобы он её, а не она его...

«Анд рывком поднимается, опрокидывая Изиду на кровать, и наваливается сверху.

— Тебе пора привыкнуть, что теперь я твой хозяин».

Алукерий замирает, задумавшись, и качает головой.

«Анд опрокидывает Изиду на кровать, наваливаясь сверху, и придавливает её за шею.

— Пора тебе принять, что я теперь муж твой. Здесь правлю я».

У Алукерия опускаются руки.

— Она меня убьёт... — заключает он. — Хочу, — голос его предательски дрожит, — к Ирочке.

— Изида... — стонет Анд во сне.

И демон слегка успокаивается.

Слякоть расползается под ногами противно хлюпая. За полосатый короткий шарф то и дело каким-то чудом забивается снег.

Кирилл идёт по тротуару, не в силах сдержать улыбку.

В кармане его лежит то, что греет ему сердце, а потому и холод почти не ощущался.

Мысли заняты планами и предвкушением предстоящего события. Но больше всего ему хочется увидеть реакцию Ирочки.

Карман его пальто словно оттягивает вниз, хотя приобретение Кирилла почти ничего не весит.

Чувствуя себя прекрасно, ощущая себя благодетелем, волшебником, исполняющим желание, он взбегает по ступеням, словно мальчишка, и стучит в дверь.

Изида в это время, нацепив приближающие очки, пытается читать книгу, которую всё-таки взялись писать нетерпеливые читательницы, которым вечно подавай продолжение.

— Нет, не так надо было, — ворчит она... — Почему у вас баба всё время плачет! Тьфу!

И пишет то же самое, даже не ленясь присовокуплять везде баранов.

От усилия дрожат пухлые пальцы, со лба течёт пот, сердце глухо бьётся за прослойкой жира...

— Ай, туша эта...

На стук в дверь реакция та же самая:

— Ай, кого баранами припорошило сюда!

Она оставляет ноут и идёт открывать дверь.

— Каруил? Ты? Что?

А он вместо приветствий вынимает из кармана два билета на самолёт.

— Я помню, как ты мечтала о море. Поехали со мной на пару дней. Отдохнёшь от холода.

Кирилл перешагивает порог и одаривает «Иру» обворожительной улыбкой.

— Что я там не видела? Кракены, русалы и русалки, морские драконы... Я что, на героиню похожа, которой надо бороться за половину царства, а? Чего ты, — она вдруг чихает, голова начинает болеть ещё сильнее, — чего это...

— Мой одеколон? — не понимает он. — Какая героиня, что ещё за кракены? Снова, — усмехается, — книжек переписала?

— А ну да... — Изида проходит на кухню, — у вас же тут шито-крыто всё. Что, вообще опасностей нет?

— Есть, — идёт он за ней, всё так же улыбаясь, — но ты ведь будешь со мной. Я смогу тебя защитить.

Изида садится и оглядывает его снизу вверх.

— Ты-то? Защищать? Меня? Драться вообще умеешь, хлопчик?

— Конечно умею. Ну, не так чтобы, но... Я ведь мужчина. Да и в зал хожу два раза в неделю, — он кладёт на стол рядом с ней билеты.

Она глядит на них в упор так, будто и не видит.

— Зачем это?

— Чтобы полететь на море, конечно же, — терпеливо повторяет он. — Мой тебе подарок. Собирайся, Ирочка, — и решив, что нужно вести себя решительнее, сам направляется в её комнату.