Книга По следам мистера Волка, страница 60 – Ева Кофей, Елена Элари

Она смеётся.

— Найдёт он!

И притягивает Герберта к себе для долгого, горячего поцелуя в губы.

И он поддаётся, пусть и чувствует, как отчего-то сердце на этот поцелуй отзывается некой тяжестью.

— Я и забыл уже, — выдыхает рвано, — какого это… Красавица.

Мэрайя маняще улыбается, требуя большего, ведь это лучший способ снять напряжение… И в этот момент в кабинет заходит Курт в маскарадной маске, которую он нашёл на чердаке.

Сегодня последними приготовлениями заняты несколько наёмных слуг, и Курт решил рискнуть и затеряться в толпе, прикрыв лицо.

Мало ли придурков, которые цепляют на себя хозяйские вещи смеха ради. Двум другим он тоже кое-что подкинул, и они веселятся.

Да и не только слугам весело, судя по всему мистер Оуэн тоже решил развлечься. Курт широко ухмыляется, наблюдая за этим.

Герберт замечает его и мягко, но решительно отстраняется от Мэрайи.

— Прости, дорогая… Мне скоро принимать гостей, — и рявкает на Курта, впрочем, сердитость его на этот раз напускная: — Чего тебе?!

— Соскучился, — дёргает он углом губ, — шлюха! — гаркает.

— Да, — хмурится граф, не понимая или забыв, что выкрикивать Курт может всякое из-засвоей особенности, — это она. Но я не позволяю называть её так при мне и особенно в стенах этого замка! — и двумя пальцами заправляет Мэрайи за ухо прядь волос. — Не обращай на него внимания.

— Что за мальчик? — оборачивается она на Курта… и тот стремительно краснеет.

И дрожащим голосом подзывает Герберта к себе.

— Да так, паренёк один… — он усмехается, целует Мэрайи в щеку и всё-таки подходит к Курту, чтобы в следующую секунду за локоть вывести его в коридор. — Ну, что ты разволновался, а? Чего хотел? Не похоже, что тебе скучно, это ж надо, — щёлкает его по маске, — хлам какой откопал! Сто лет этого не видел…

— Ты совсем спятил? Ополоумел! Сук! Ещё и… Что это? Ты напился?!

Герберт кривится и отводит его от двери ещё на пару шагов.

— Я не пил! Придержи язык! И что за сук ещё? — на лице его выступает озадаченность, а в глазах загорается веселье. — Почему именно сук? Чей?

В мыслях крутятся названия деревьев. Глупо как. Будто больше не о чем Герберту сейчас думать!

— Сук! Ты же собака! — раздражается Курт.

— Так кобель тогда, — тянет Герберт.

— Шлюх и проститут… Кстати об этом, ну ты и нашёл время…

— И не собака, — продолжает он, словно издеваясь над Куртом, — а волк. Разница есть.

— Ты меня слышишь? Хочешь, чтобы она ввалилась в зал, когда ты будешь говорить о том, что не убивал жену?

Граф вмиг мрачнеет, взгляд его становится тусклым, будто затянутым пеленой.

— Я не знал, что она придёт, и не могу выставить её за дверь в таком состоянии. Она… — мгновение сомнения и тишины, и он договаривает твёрдым голосом: — Она мой друг. А ты, раз так беспокоишься о моей репутации, проследи, чтобы её никто больше не видел!

— Прятать шлюху в твоём замке, да?

— Да, — отрезает Герберт. — Вора же я прячу! — и неожиданно для самого себя… треплет Курта по волосам. — Она пришла расстроенная, ко мне, сюда. Видимо, кроме такого, как я, больше не у кого ей было искать утешения или защиты… Будь вежлив.

— Да я, — тянет Курт, — с удовольствием… Как её звать?

— У неё спроси, — усмехается Герберт, прекрасно помня (а не заметить он не мог), как Курт недавно краснел. — Никогда, что ли, с дамами не разговаривал? Иди, скажи ей, что я уделю ей время после приёма, и извинись за меня.